Читать «Семь посланников» онлайн - страница 17
Элизабет (Гасанова Тюдор
- Среди них и твои родители, - услышал Росса голос браханского
провидца.
- Нет, это невозможно! - не желал юноша верить. - Если бы это
было правдой, то и я не смог бы выжить.
- Твои родители спасли тебя, отправив в другое измерение, - загадочно
промолвил провидец. - Теперь, когда ты узнал истину, готов ли ты, "сын праведного", стать "сыном справедливого"[16]? Генри поднял глаза к небу, где все еще несся к ним смертоносный объект.
- Да, - ответил он на вопрос.
- Отныне у тебя есть новый мир, новый день и новая жизнь. Отныне ты
один из нас, - заключил сэр Родерик.
- Мы еще встретимся? - растерянно спросил новый член семьи.
- Нам незачем больше встречаться, - заявил браханский провидец. - Я
все сказал.
- Мы все сказали. - подхватили остальные на прощание. Яркая вспышка света ослепила глаза Генри, и он прикрыл их ладонью. Последнее, что он услышал в своем сновиденье, был грохот от взрыва, некогда потрясшего и уничтожившего его мир. Встрепенувшись, Росса присел в кровати. По лицу его стекал холодный пот. Протер глаза тыльной стороной ладони и, окинув мутным взором округу, узнал стены своего нового жилища. Вздохнул с облегчением и улегся обратно на подушку.
- Это был сон. всего лишь виденье, не больше, - убеждал он себя. - Сны
- это враки.. В полуночном небе вспыхнула нить яркого света, и раскаты грома пронеслись над землей. Громовой удар был такой силы, что походил на грохот от сильного взрыва. Ливень хлынул также внезапно, как и воспоминания Генри об увиденном сне. Огненная плеть раскраивала тучу, и раскаты потрясали сферу все громче и сильнее, словно пытались не только напомнить молодому человеку о его жутком прошлом, но и вселить в его сердце страх и ужас. Прикрыв уши ладонями и сильно зажмурив глаза, Генри пытался отречься от реального мира, забыться в сне. Но жестокая действительность не желала его отпускать. Чем больше он пытался внушить себе, что его сновиденье неосновательно, тем чаще молнии бороздили черное небо, и яростнее гремела гроза, будто бы сами небеса гневались на его неверие. Воспоминания, подобно ядовитым змеям, жалили разум юноши. Встревоженное сердце усиленно билось, холод овладел всем телом, руки оледенели, и он застучал зубами от нестерпимого озноба. Мучения его достигли наивысшей степени, и он зашептал ополоумевши: