Читать «Кураж» онлайн - страница 18

Один из них взял его на руки и понес. Руки были добрыми и теплыми.

Братья принесли щенка в гримировочную уборную, сунули в угол и прикрыли ковриком.

Потом пришли другие люди, большие. Долго шумели. А он все лежал в углу. Потом маленькие заплакали. И щенок не выдержал, вышел из угла, сел рядом с ними и заскулил.

И стало тихо.

Кто-то сунул ему кусок колбасы. Пахло очень вкусно, он ужасно хотел есть. Но к колбасе не притронулся, словно понимал, что решается его судьба.

И только когда мальчики погладили его спину, он лег и очень вежливо, но быстро слопал колбасу.

Каких только имен ему не придумывали! Но однажды женщина позвала детей:

– Пауль, Петер! Киндер!

Дети пошли к ней, и щенок с ними.

С тех пор его и зовут Киндер.

Он не выступает на манеже и ест хлеб свой даром. Хотя как на это посмотреть! Разве не приятно поделиться куском с верным другом? А он верный друг!

По городу от вокзала двинулась удивительная процессия. Впереди на гарцующих лошадях два милиционера. За ними шли акробаты-прыгуны в ярких алых трико, шестеро мужчин и три девушки. Иногда тот, что шел в центре, тихо командовал: алле… ап! И все девять одновременно подлетали и переворачивались в воздухе. Над мостовой словно вспыхивало пламя.

Потом на украшенном рекламой грузовике ехал оркестр. Музыканты сидели на скамейках и, завороженно глядя на взмахивающего руками дирижера, наигрывали веселые мелодии.

За оркестром, чуть отступя, вели лошадей. Крупы их были расчесаны в клеточку, хоть ставь шахматы и играй. Тонкие уздечки придерживали головы, и от этого лошадиные шеи круто изгибались, придавая лошадям необыкновенно гордую осанку. Над головами покачивались пышные султаны, у каждой пары своего цвета. Лошадей вели разряженные униформисты.

Дальше следовало трио жонглеров. На девушках - белые юбки и голубые жилеты, усыпанные блестками. На парне - белые брюки и такой же сверкающий жилет. Жонглеры на ходу перебрасывались булавами.

Следом, чуть отступя, дрессировщик Пальчиков вел свою Монику. На лбу слонихи красовалась красная бархатная шапочка с бубенчиками. Бубенчики тихо позванивали в такт шагам. Слониха хлопала ушами и поглядывала на людей, толпившихся на панели. Она шла с удовольствием, так приятно размяться после вагона! Справа и слева от нее шагали два ассистента с обезьянками на плечах. Обезьянки были одеты в пестрые цыганские платья, грызли яблоки и швыряли огрызки куда попало.

Длинный Мимоза в рыжем парике с маленьким колпаком на макушке, в узком пиджаке с коротковатыми рукавами, в широченных клетчатых штанах и огромных блестящих туфлях с загнутыми вверх носами кланялся направо и налево, словно складывался пополам, посылал воздушные поцелуи, спотыкался. Иногда внезапно наталкивался на идущего рядом Гурия Александровича. Хватался за голову, волосы его вставали дыбом, на лбу вырастала огромная лиловая шишка, из глаз били струи слез. Он утирал их несуразным носовым платком с дыркой посередине. Люди на панели смеялись. Тогда рассерженный клоун доставал из кармана "камень", из другого кармана большую рогатку, прицеливался в какого-нибудь незадачливого прохожего и стрелял. "Камень", не долетая до цели, возвращался назад, потому что был на резинке. И Мимоза начинал смеяться. Гурий Александрович давал ему подзатыльник. Обиженный Мимоза доставал свисток и начинал свистеть, вызывая милицию. Спотыкался, проглатывал свисток. Начинал объясняться с Гурием Александровичем, но вместо слов у него получался только свист.