Читать «Сумрачный рай самураев» онлайн - страница 36

- На каких условиях?

- Отработаешь на меня по контракту. Рада?

- Нет. Подозреваю, что это не свет в конце тоннеля, а тоннель к концу света.

- Выбор за тобой.

Чувствую себя буридановой ослицей, которой предстоит принять соломоново решение, то есть разорваться пополам.

- Как я на землю попаду?

- А погрузишься в транс - так и поедешь.

Транс - не лучшее транспортное средство, но быстрейшее. Вперед ногами через пьяное небо, обложенное тлеющими облаками.

Черно-желтое тигриное пламя заката. Лучусь, лечу фанерой над Парижем. Столик в бистро. Круассаны. Мраморно-гладкий шелк тента над моей головой наливается вечерним румянцем. Глаза отвыкли от тоски и муки красоты, в результате я пью кофе со слезой. Всем рекомендую, кстати.

Закат сменил янтарь на киноварь, на желтом пергаменте его вспотели кровяные прожилки.

Весь мир - Монмартр, и люди в нем - фиалки, и жизнь грустна и прелестна, и все вокруг - ужас до чего французы.

Потекла, потекла марганцовка по небу, воздух поёт тягуче и тонко. Сиреневая саранча вечера прыгает по крышам, слетаясь к химерам Нотр Дама. И зачем мне знать, что Гусинского с Березовским скоро подвинут, а капитал не терпит пустоты, и денежки потекут в дырочку? Это нужно Пану. Он хозяин безвыходного положения. Командовать пожаром будет он. Его дело - потрясение основ, брожение умов, оскудение житниц, пролитие крови и другие развлечения сильных не от мира сего.

Но вот, сладостно поскрипывая амортизаторами и самоварно сверкая, причаливает к обочине возле бистро роскошный "Бентли" цвета "брызги мочи". Выщелкивают крылышки дверец, неспешно выползают секьюрити, и, наконец, вылупляется из сумрака салона сам мой фигурант - господин Николас. Пан утверждал, что он набожен до ужаса, однако он отнюдь не торопится в собор Сакре-Кер, а уверенно катится прямо на мой столик. Очевидно, он решил, что круассаны стоят мессы.

Забавен, забавен просто до озноба. Рыжебородый бильярдный шар, затянутый в тривиальный траур фрака. Глазки его, поблескивая, с какой-то ленивой, снисходительной похотью щупали мои телесные совершенства. Подожди, Шарик, сейчас твоему величавому благодушию настанет оперативный абзац...

Я уже давно за соседним столиком обнаружила того, кто мне нужен. Он был настолько неприметен, что не приметить его было просто невозможно. Такой юноша бледный с взором протухшим. Вечный студент Сорбонны по виду. Он уныло посасывал малахитовый абсент из высоко бокала, почитывал свежий номер "La Figaro", поглядывал по сторонам рассеянно ничего не выражающими, влажными, как французский поцелуй глазами... И я знала, что сейчас он преобразится и потянет из внутреннего кармана "Беретту" с глушителем.

Но я уже на линии стрельбы, и очень удачно ловлю пулю левым предплечьем. Она уходит навылет, никого не задев. В принципе, ничего опасного, зато кровищи - море, а это всегда впечатляет. Опоздавшие секьюрити исступленно делали из стрелка вафельное полотенце, и я решила, что это самый удобный момент для потери сознания со всеми приличествующими обстоятельствам эффектами: с заламыванием рук, подкашиванием ног и непременным жалобным полувсхлипом, полустоном.