Читать «Россия: стратегия силы» онлайн - страница 62

Так что же, спрашивается, все определяется глобальными процессами, а локальные процессы этногенезов этносов и суперэтносов не имеет большого значения? Очевидно, что это не так. Локальные явления важны, поскольку именно их сумма и наполняет содержанием общие движения вещества. Однако протекание этих локальных явлений не должно противоречить общим закономерностям. Это возможно только в том случае, когда имеется глубокая взаимная связь того и другого. Взаимная связность процессов, протекающих на разных иерархических уровнях, приводит к тому, что масштабные процессы служат граничными условиями локальных актов, которые, в свою очередь, инициируют осуществление глобальных. Физикам эта ситуация известна, такую же методологию мышления удобно применять и в рассматриваемых здесь явлениях.

В XX в., и особенно в его конце, подготовка мировой экономики к «плавлению» в единую систему вылилась, в частности, в противостоянии Капитализма и Коммунизма и оттока пассионарности из последней системы, как оказавшейся более слабой в этом смысле, в первую систему, и в конечном счете – в общую копилку структурных общемировых изменений. Ведь из СССР и России активные люди уезжали в комфортные Штаты или в Европу, понижая пассионарный потенциал своей страны. Это ускорило охлаждение и раскол этнического поля Советского Союза (хотя оно и не оказало какого-либо влияния на цельность России). При этом пассионарность стран Запада, принявших эту активность, несколько возросла, что, в сумме с пассионарностью пришельцев из Китая, Вьетнама и других активных регионов планеты, позволило продлить его экономическую силу и дополнительно придвинуть их экономику к состоянию «плавления», т.е. к вхождению в общемировой глобальный рынок. Получается, что СССР и другие активные государства (точнее – этносы и суперэтносы) за счет экспорта своей пассионарности стимулировали глобализацию экономики.

Важно, что степень разогретости экономики и пассионарный уровень связаны неоднозначно. Это хорошо показано Л.Н. Гумилевым. Поэтому повторим, экономические ячейки не обязательно совпадают с этносом или даже суперэтносом. Например, Япония – самостоятельный этнос, но она входит в сообщество стран Азиатско-Тихоокеанского региона, куда входят и самостоятельные Китай, США, Южная Корея и т.д., а сейчас она явно вписана в общемировую экономику. С другой стороны, страны Восточной Европы в период 1945 – 1991 гг. вынуждены были кооперироваться в основном с Советским Союзом, хотя этнически принадлежали Западу. Иными словами, этническая самобытность и экономическая ячеистость – разные вещи, их нельзя путать, хотя связь между ними тоже имеется. Ведь и этнические и экономические процессы суть проявления человека в его естестве. Никакая экономика не могла бы существовать без человеческой волевой устремленности, без ее напряжения, без проявления ее активности и, следовательно, никакая экономика невозможна вне той целостности, которая обязана своим существованием этой самой способности напрягаться и которая именуется этносом.