Читать «Высоцкий и его песни - приподнимем занавес за краешек» онлайн - страница 72

В песне про черта обычно выделяют тему одиночества. Попробуем подойти к ней с другого конца, обратив внимание на то, что именно она вводит в песенный лексикон Высоцкого слово чудо. В предшествующих песнях несколько раз встречаются лишь слова того же корня: "... Не для молвы, что, мол, чудак...", "... Как чудесно бы было...", "... Как мне чудно...". Похоже, песня про черта -- прямое продолжение песни "Я был слесарь шестого разряда..." (1964), которая заканчивается как раз там, где начинается "У меня запой...":

Как мне чудно, хоть кто б увидал:

Я один пропиваю получку...

Наш герой воспринимает чудо, черта, как нечто само собой разумеющееся, обыденное. Потому и встречает гостя буднично, по-свойски:

Я, брат, коньяком напился вот уж как!

Ну, ты, наверно, пьешь денатурат.

Слушай, черт-чертяка-чертик-чертушка, -

на все лады приманивает герой нежданого чудо-гостя, -

Сядь со мной -- я очень буду рад.

Но позвольте, какая же это обыденность? Разве не восклицает герой перво-наперво про чудеса? Но по какому поводу звучит эта реплика:

... Слышу: вдруг зовут меня по отчеству150.

Глянул -- черт, -- вот это чудеса!..

Здесь три элемента: во-первых, героя зовут по отчеству, во-вторых, он видит черта и, в-третьих, осознает, что именно черт обратился к нему по отчеству. К какому из них относится восклицание о чудесах? Либо к первому (слово вдруг показывает, что герою непривычно слышать собственное отчество), либо к третьему (ведь лишь увидев, кто к нему так необычно обратился, персонаж поминает о чудесах).

Эти две строки я бы интерпретировала так: герой поражен, что его зовут по отчеству (уважительно)151, а от черта он тем более этого не ожидал. Очевидно, что, опираясь только на текст, невозможно однозначно определить, по какому поводу герой заговорил о чудесах -- то ли от неожиданного, непривычного обращения по отчеству, то ли оттого, что так его позвал черт. Но для нашей темы важнее всего то, что не черт сам по себе показался герою чудом -- иначе ни о каком отчестве он бы не вспомнил.

Перейдем к песне-сказке про джинна. Есть много очевидных примет родственности этих двух текстов и по крайней мере одна не столь очевидная: черт как будто в омуте растворяется, и из нее же, из влаги, появляется джинн.

x x x

Кажется, герой понятия не имел о целительных свойствах вина (говорят, целебные)152. Но вот дошли слухи, он решил попробовать -

...бутылку взял, открыл...

Будничность описания наводит на мысль, что питие -- привычное для персонажа занятие (хотя бы потому, что образ зеленого змия153 мгновенно приходит ему на ум). После расслабленно-тривиального взял, открыл следует вдруг -- магическое слово, знаменующее в любом рассказе неожиданный поворот сюжета154. И действительно, из бутылки не вино полилось, а вылезло чтой-то. Мы ожидаем, что герой встрепенется, выпадет из череды будней. Ничего подобного, неожиданность оставляет равнодушным его воображение, не будит фантазию -- и хоть персонаж не знает, как увиденное назвать, называет-таки самыми затертыми словами: