Читать «Высоцкий и его песни - приподнимем занавес за краешек» онлайн - страница 67

Я не верю судьбе, а себе -- еще меньше.

Конфликт обозначен -- разрыв человеческих отношений. Названа и причина -- предательство. Что еще? Нам нужно знать, на каком из полюсов герой песни. Это не простое любопытство.

Я, конечно, вернусь, весь в друзьях... -

от решения вопроса с полюсами конфликта зависит, каким смыслом заполнится эта строка, а с ней и весь текст.

Итак, полюса. Герой может быть либо преданным, либо предавшим. В первом случае мы ставим его в положение лучшего друга, возвращение которого, т.е. прощение предательства совершается, во-первых, чтобы прервать жестокую традицию, которую герой ощущает несправедливой. Иными словами, он дает понять, что в случае предательства безусловная бескомпромиссность необязательна и даже нежелательна. Во-вторых, герой возвращается потому, что нужен предавшему его (кроме тех, кто нужней), -- именно поэтому, видимо, и готов он простить предательство. Такой вот альтруизм.

В подобном отношении к предательству нет ничего исключительного, оно не редкость в жизни, вообще более склонной к компромиссным разрешениям проблем, чем умственные построения. Но при таком прочтении финальной строфы "Кораблей" остаются необъяснимыми две особенности текста: та самая тоска героя в центральной части и выражение весь в друзьях -- в конце. Как понять издевательский тон по поводу друзей? И вообще, откуда эти друзья взялись и к чему их, возвращаясь, поняв и простив, мешать с лучшими друзьями, к которым возвращаешься?

И что нам делать с этим надрывным стоном про преданных женщин, сожженные корабли и немилосердную судьбу? Его никуда не деть и никак не объяснить. Потому что хоть тоска и гложет обоих, предавшего и преданного, но тоскуют-то они о разном. Если ты уходишь от предавшего тебя друга, -тоскуешь, что обманулся, о поруганных добрых чувствах, но никак не о том, что вынужден уйти. Ведь никто тебя не гонит -- ты сам не в состоянии остаться, простить и забыть. Уйти -- естественное движение твоей души, и тебе не о чем здесь тосковать.

Если понять Я, конечно, вернусь как обещание забыть и простить, то между первой и второй частями последней строфы возникает неразрешимое противоречие: раз он обещает, и не просто обещает, а уверяет (конечно), да еще и указывает срок -- скоро (не пройдет и полгода) вернуться, и еще спеть вдобавок (т.е. все как прежде), -- откуда же тоска в начальной строфе и эта еле теплящаяся надежда, мольба-заклинание в кульминации текста:

Но мне хочется верить...

... Что сжигать корабли скоро выйдет из моды...

Чьи это слова? Это в бессильной тоске не кричит -- волком воет герой, предавший и оставленный, тоскуя по ушедшим, маясь от бессильности своей что-то изменить. Ему остается слабая надежда на возвращение. Их возвращение, которое не в его -- в их власти и воле. Но как же тогда: