Читать «Высоцкий и его песни - приподнимем занавес за краешек» онлайн - страница 47

Когда читаешь названия песен подряд, бросаются в глаза многие повторы, точные или с малоразличимыми переменами. У Высоцкого два "Больших Каретных" -- "В этом доме большом раньше пьянка была..." и "Где твои семнадцать лет?.."; два "Случая" -- "В ресторане по стенкам висят тут и там..." и "Мне в ресторане вечером вчера..." (кстати, им с таким же успехом подошло бы еще одно безликое название -- "В ресторане"); три "Дорожных истории" -- "Сам виноват, и слезы лью, и охаю...", "Чтоб не было следов, повсюду подмели...", "Я вышел ростом и лицом...", -- и этот список может быть достаточно длинным. То есть и о том, чтобы по названиям можно было различить песни, ВВ не очень заботился. Впрочем, на концертах Высоцкого в этом не было необходимости, что опять-таки говорит о служебной функции названий его песен. Эти названия слишком много способны вместить в себя, а такой емкой бывает лишь пустота.

Интересное дело -- почитать варианты названий одного текста: "Переселение душ", "Песня про буддизм", "Песня про индуизм", "Песня про религию "индуизм", "Песенка о переселении душ", "Песенка об индуизме, или О переселении душ", "Песенка про переселение душ". Прочтешь такое без передышки, и останется ощущение, что взял несколько кубиков, по слову на каждом, и подбрасываешь их -- какие соскользнут на пол, какие на стол упадут и в каком порядке, Бог весть. Да и неважно это. Такое название -- из легкозаменяемых кубиков-слов -- запомнить трудно. Кажется, ВВ всякий раз сочинял их заново, просто потому, что и сам не помнил -- а зачем? Что-то припомнит из прошлого названия, что-то досочинит, а не вспомнит, так новое придумает.

Очень заметно, что, объявляя следующую песню -- "про...", -- Высоцкий не особенно обращал внимание, про то ли он будет петь, про что обещает. "Я вам сейчас спою песню..." -- это сигнал тексту: внимание, твой выход! И вот он, еще не слышимый публике, мгновенно возникает в кулисах памяти автора; еще миг -- взовьется занавес, и... Вот в этот миг, случается, и выхватывает автор из текста не самое главное, а самое приметное, броское: Сивку-Бурку или Вачу -- и кидает широким жестом в название.

Мы еще не раз вспомним с вами, читатель, большую связанность отдельных текстов Высоцкого, из-за которой и воспринимаем собрание его стихов-песен единым поэтическим полотном. Названия же рассекают это целое на части, они -граница зримая (в книге) и слышимая. Граница тем более трудноодолимая, чем устойчивее, удачнее название. Я думаю, Высоцкий не жаловал названия потому, что ощущал их ненужными, неестественными границами в своем поэтическом мире. Потому он и относился несерьезно88 к таким аксессуарам, как названия.

1989. Публикуется впервые

9. " Я, КОНЕЧНО, ВЕРНУСЬ..."

Герои Высоцкого неугомонны и неуемны. Им неймется и не спится. Они улетают, уезжают, исчезают, вырываются. В море, в горы, в Одессу, из колеи, за флажки, в мир иной. Появляются, возникают, спускаются. Там, здесь. Ушли, вернулись. Зачем? Поищем ответ в горах Высоцкого.

x x x

Герои альпинистских песен ВВ воспринимают свои встречи с горами как праздник. Горы "рифмуются" у них с чудесами, сиянием, счастьем: