Читать «Дневники и записные книжки (1909)» онлайн - страница 118

2) Заблудших людей всегда больше, чем не заблуждающихся или мало заблуждающихся, и потому сила самая основная и могущественная всегда на стороне первых. При внешних успехах цивилизации: путях сообщения, печати, особенно ежедневной печати, сила эта удесятеряется.

[18 декабря.]

Вечером играл с Мих[аилом] Сергеевичем] в шахматы и потом в винт. Лег после 12. Прекрасно спал.

18 Дек. Нынче судят Ив[ана] Ив[ановича]. Всё больше и больше становится непонятным безумие жизни и явно бессилие высказать свое понимание его. Встал поздно. Походил. Жалкая жена учителя. Не ошибся с ней. Дома, кроме писем, ничего не делал. Читал Сметана. Хорошо. Приехал Саратовский мужик, старик. Продал лощадь, чтобы приехать по душе побалакать. Из бегло-поповцев, совсем серый мужик. Ходил и ездил с ним. С[аша] возила. Заснул. Теперь 6 ч[асов], иду обедать.

1) Тип человека: отлично, внимательно, честно делает все житейские дела, служит, хозяйничает, также, даже еще более внимательно, играет в шахматы, в карты. Но как только вопрос о жизни, так равнодушие или отыскивание поверхностного, смешного, очевидное признание того, что жизнь должна быть осуждена рассуждением, и потому избегание рассуждений о жизни, не только невнимательность, но полное равнодушие.

[19 декабря.]

Вечером читал, сидел в зале. Поздно лег. На душе хорошо.

19 Дек. Встал совсем бодро. Опять, к большой моей радости, твердое и успокоивающее сознание своего работничества. Очень хорошо. - Вернулась С[офья] А[ндреевна]. Ходил гулять. Ответил письма серьезно, с сознанием работничества; поздно взялся за работу. Но все-таки недурно успел просмотреть обе статьи. И близко к концу. Особенно радостно при сознании работничества это спокойствие, неторопливость, отсутствие желания сделать скорее то-то и то-то. Делаешь, что можешь, в Его работе, а что из этого выйдет-Его дело. У Него, кроме меня, работников много. Да и работа не нужна Ему. Нужна она нам для нашего блага. Главное же, радостно это сознание п[отому], ч[то] совершенно освобождает от заботы о славе людской.

Ходил и ездил с Саратовс[ким] гостем. Всё так же хорошо. Он хочет перейти в "мою" веру, а я ему внушаю, что у меня "моей" веры нет никакой. Рассказыв[ал] страшную историю убийства и казни.

Спал. После обеда читал пустую "научную" книгу Гюйо. Плачут денежки, 2 1/2, и время моего вечера. Прочи[тал] Саратовскому на прощанье Разговор с Проезж[им]. Хорошо. Гулял утром, думал о том, что пора бросить писать для глухих "образованных". Надо писать для grand monde[большого света] - народа. И наметил около десяти статей: 1) о пьянстве, 2) о ругани, 3) о семейных раздорах, 4) о дележах, 5) о корысти, 6) о правдивости, 7) о воле рукам, побоях, 8) о женщинах, уважении к ним, 9) о жалости к животным, 10) о городск[ой] чистой жизни, 11) о прощении. Не так думал. Теперь не помню.