Читать «Черная пятница» онлайн - страница 10

– Удивительная энергия, – пробормотал Убейко.

– Европейская война испортила мне печенку, – сказал Адольф Задер, закуривая новую сигару, – я заскучал… Не надо мне ни денег, ни товаров, ни людей. Деньги – бумага, товары – дрянь, а люди, а женщины – мышеедина, как говорится. В Берлине, бывало, идет немец, – семь футов ростом, румяный, штаны белые, того и гляди тебя на дуэль вызовет – такой гордый. К такому человеку попасть в дом – сто пудов земли выроешь лапами, раньше чем придешь к нему в гости. А сейчас какой-нибудь граф, – мелкий, лицо нездоровое, в глазах – сок, слеза, и он сам норовит с тобой познакомиться, прибежит к тебе в пансион. Скучно. Вот я и надумал устроить здесь несколько предприятий, – пускай вокруг них кормятся люди. Издательское дело. Типографское дело. Хочу купить газету, побороться с большевиками. На днях организую учетный банк. Что бы такое для вас придумать?

– Не за страх, а за совесть, Адольф Адольфович, готов работать.

– У меня есть идея. Вам известно, что средний обыватель в Берлине держит мелкую валюту, – один, два, пять долларов. Настанет черный день, они продают свои доллары безвозвратно. Я хочу пойти навстречу мелкому обывателю, рабочему, бедному чиновнику: зачем вам продавать валюту, когда я даю за нее небольшую ссуду. Вы всегда можете выкупить вашу пару долларов. Понятно? Я открою ряд маленьких ссудных контор. Мы не будем вешать вывески, – зачем нам эта официальность? Но нужно заслужить доверие населения. Мы будем им отцами родными. Я вас посажу в лавчонке, вы познакомитесь с кварталом, вы будете ходить на рынок, говорить, внушать… К вам понесут доллары. Вы поняли или не поняли?..

– Но если недоразумения с полицией?

– Вы будете торговать ваксой, спичками, гвоздями, – вы продаете дрянь. Разве я виноват, что само правительство обирает население, как липку. Мы будем бороться с государственным ажиотажем. Помяните мои слова: Шейдеман вгонит немцев в гроб. Ну, идем, я должен ехать выручить одну аристократку из тяжелого положения.

С ПТИЧЬЕГО ПОЛЕТА

В какие-нибудь две недели пансион фрау Штуле нельзя было узнать. Куда девались сон и уныние за столом, бутылочки желудочной воды, патентованные пилюли, подвязанные зубы, мучные супчики, кремы брюле, дождливые окна в столовой, низкие серые облака над улицей, где под деревьями присаживаются знаменитые берлинские собаки да по асфальту катаются на колесиках золотушные мальчики, бледные от голода.