Читать «Сполохи (Часть 3)» онлайн - страница 31
Владимир Александрович Толмасов
В Спасо-Преображенском соборе готовились к заутрене, и богомольцы, смешавшись с монахами, повалили из храма. Бросая дела, спешили на монастырский двор трудники и работные люди. Ошалев от колокольного звона и людской беготни, испуганно ржали лошади у коновязей, бились и рвали уздечки. Народ стекался к паперти собора, извечному месту всяких сборищ.
В притворе храма появился, колыхая чревом, келарь Савватий Абрютин. Расправив на жирной груди пышную белую бороду, он обратился к народу:
- Что стряслось, братья, пошто бьют в набат?
На него не обращали внимания. Толпа, в которой перемешались черные подрясники монахов с пестрой мирской одеждой, находилась в движении, ворочалась, кипела. Никто не мог понять, почему сполох, кто звонит. На колокольню побежал звонарь, вскоре вылетел оттуда, потирая зад и грозя кому-то кулаком...
Но вот смолк колокол, лишь медноголосое могучее эхо долго еще звучало в ушах. Рассекая толпу, к паперти приближалась цепочка людей.
Сердце у Абрютина тревожно застучало в предчувствии непоправимого. Он даже прижал пухлую ладонь к левой стороне груди, словно хотел проверить, не ускакало ли сердчишко в пятки. Рядом тревожно вертел головой казначей Варсонофий, поминутно спрашивая:
- Господи, что же это?..
Первым на паперть поднялся чернец Корней, следом за ним ступили поп Геронтий, монах Феоктист, слуга Никанора кудрявый и веселый Фатейка и еще несколько рядовых монахов и мирян.
Келарь в изумлении вылупил глаза.
- Эт-та что? - затрубил он.
- Помалкивай! - прикрикнул на него Феоктист.
- Да кто ты такой!.. - начал Абрютин, но его отпихнули в сторону.
- Замолчь, толстобрюхой!
Все с удивлением глазели на невиданное зрелище: при всем честном народе хаяли келаря, и кто! - простой чернец.
Корней вытащил из-за пазухи бумажный столбец и поднял его над головой.
- Братия и миряне! Вот письмо, доставленное сегодня в ночь. Стало доподлинно известно о черной измене настоятеля Варфоломея. Будучи в Москве на церковном соборе, Варфоломей отрекся от истинной веры и принял никонианство!
- А-а-а-а! - прокатилось над толпой. Словно кто-то громадный обхватил народ на площади перед собором и разом притиснул к паперти.
- Брехня! - выпалил Абрютин, стараясь выхватить у Корнея бумагу.
- Прочь руки! - Феоктист резко ударил Абрютина под локоть. - И о тебе речь будет!
Корней оглядел толпу темным взглядом.
- Нет, это не брехня. Церковный собор заставил отречься также старца Герасима Фирсова и сослал его, бедного, в другой монастырь на вечное жительство.
Люди стояли, пораженные неслыханным святотатством владыки; жуткая тишина, нарушаемая лишь хриплыми криками чаек, нависла над крепостью, но буря вот-вот должна была разразиться, и Корней, не давая опомниться людям, бросил в толпу, как бомбу:
- Царь и церковный собор подписали для всех монастырей соборное повеление о принятии новоисправленных книг и чинов!
Взорвалось наконец-то, грянуло:
- Не же-ла-а-а-ем!
- Доло-о-ой Варфоломея!