Читать «Тайны разума. История Разума. Разум Сталина, Ельцина, Путина, Березовского, бен Ладена» онлайн - страница 51

Астрология определила 12 характеров человека по числу знаков Зодиака. Характеры Природой смешиваются и одни дополняют другие. У конкретного же человека постоянным на протяжении всей жизни остается его характер. Человека можно воспитать: например, быть вежливым. Ему можно привить знания, обучить ремеслу, профессии, но характер изменить невозможно.

Характер человека можно подавить (условно — изменить) только в двух случаях: в случае хронической тяжелой болезни и с помощью страха. Даже находясь в подобных состояниях, человек будет проявлять свой характер, только проявление это будет подавлено, заторможено. Так, в период сталинских репрессий в советской стране у многих людей были подавлены и не проявлялись творческие способности, а инициатива была наказуема — люди все делали по «велению партии».

Тяжелая хроническая болезнь делает человека на всю жизнь раздражительным, злым, мелочно-придирчивым к своим близким. В этом случае отрицательные стороны такого человека развиваются, а положительные затухают.

Примером подавления характера в результате болезни можно рассматривать судьбу П. Я. Чаадаева, современника и друга Пушкина, автора трактата «Философские письма», которые спровоцировали в свое время раскол российского общества на «славянофилов» и «западников». За инакомыслие Чаадаева объявили сумасшедшим. Находясь под надзором полиции, Чаадаев пишет трактат «Апология сумасшедшего», чисто политический памфлет, не связанный с психопатией. Но сам Чаадаев был болен и его хроническая болезнь — геморрой — подавляла его характер, он был желчен, склонен к простудам, чувствителен к переменам погоды, очень болезненно переживал собственное нездоровье.

«Ко всему прочему Чаадаев страдал несварением желудка, а это (современная медицина сходится здесь с тогдашней во мнениях) располагает к пессимизму вообще и к желчности в частности. До самой смерти в 1859 году Чаадаев мучился от периодического разлива желчи и, видимо, в этой связи не мог долго поддерживать разговора ни на одну сколько-нибудь приятную и жизнерадостную тему — всегда сворачивал на безысходность русской жизни. Мрачность его проистекала ещё и от того, что во время своих приступов он не мог ни сидеть, ни ходить, ни стоять, принимал знакомых полулежа, стонал, и все отмечали желтый цвет его лица. „Болезненная сосредоточенность на трагедии“ — сформулировал свой диагноз один из исследователей» (журнал «Будь здоров!», № 1, 1999).