Читать «Ведомые "Дракона"» онлайн - страница 118

- Генерал Савицкий, не иначе, - предположил радист.

Самолет подошел к аэродрому, прижался к земле и направился к ангару, на крыше которого мы обосновались. Затем стал виражить вокруг нас. Когда он оказался совсем близко, я заметил, что летчик в немецкой форме. Ну и нахальство! Но что же делать? Поднимать истребителей поздно, позвонить зенитчикам тоже не успею. Инстинктивно хватаю сигнальную ракетницу, прицеливаюсь и нажимаю на спуск. Ракету сносит в сторону. Тогда выхватываю пистолет и расстреливаю почти всю обойму. А фашист, как мне показалось, оскалил зубы в улыбке и не спеша направился на запад.

Позвонил на КП дивизии и доложил о случившемся начальнику штаба. Тот засмеялся:

- Надо было хватать его за хвост.

Вскоре на аэродром приехал начальник политотдела дивизии полковник Захаров. Мы засыпали его вопросами о положении в Берлине.

- Бои сейчас идут в центре города, - голос у Захарова спокойный, уверенный. - Говорят, что Гитлер, Геббельс и их ближайшие помощники все еще в Берлине. Они отдали приказ своим войскам сражаться до последнего солдата.

- Все равно не поможет, - сказал кто-то из летчиков.

- Да, товарищи, не поможет, - продолжал Захаров. - Через пару дней весь Берлин будет в наших руках. Но благодушия у нас не должно быть. Фашистское руководство призвало немцев к партизанской борьбе, диверсиям и саботажу. Так что держите порох сухим. И ни одного вражеского самолета не выпускайте из города.

Когда полковник Захаров уехал, мы стали оживленно обсуждать новости, сообщенные им. Шутка ли! Воевали почти четыре года, и вдруг через два-три дня победа. Как-то не верилось, что скоро не будет бомбежек, артналетов, воздушных боев...

Последний военный Первомай был отмечен в полку праздничным ужином и концертом художественной самодеятельности. Поздним вечером мы разошлись по домам.

А на рассвете я неожиданно проснулся от какого-то тревожного предчувствия. Оно заставило меня встать и выйти из дома. И я увидел что-то невообразимое. По улице бежали, ехали на велосипедах и скакали на лошадях люди.

- Стой! - крикнул я высокому солдату. - Куда несешься? Что случилось?

- Фашисты! - испуганно ответил он и ускорил бег. Я бросился в дом, разбудил Анкудинова и Федорова.

Через минуту мы уже мчались к аэродрому. На ходу перебрасывались короткими репликами. В чем дело? Какие фашисты и откуда они? Ведь Берлин почти весь наш. Не сегодня-завтра конец войне.

На аэродроме тоже суматоха. Узнаем, что откуда-то в наш район прорвались фашисты. Сколько их, куда они движутся, никто толком не мог сказать.

- После вылета штурмовать колонну фашистов, - распоряжается начальник штаба дивизии подполковник Ловков. - Посадка в Вернойхене.

Я получаю приказание возглавить группу молодых летчиков и вести ее прямо на аэродром посадки.

Пара за парой взлетают истребители. Вслед за молодыми летчиками выруливаю на старт и я. А сам не перестаю думать: что же все-таки случилось?

А случилось, как выяснилось впоследствии, следующее. После отклонения фашистским руководством советского предложения о безоговорочной капитуляции наши части возобновили удары по окруженному и разобщенному берлинскому гарнизону. Отступающие группы вражеских войск в течение первого мая постепенно скапливались в западной части Берлина. На рассвете они прорвали возле Шпандау кольцо окружения и устремились по дороге на Дальгов, Эльшталь, Кетцен.