Читать «И все-таки море» онлайн - страница 70

Чаще мне приходилось бывать в гостях у голландцев, и очень я их уважаю за неспешную деловитость, основательность и четкость в том, что они творят для себя и для гостей - мореходов всех стран. Однако подвиги и проделки свои Тиль в основном совершал в теперешней Бельгии - здесь располагалась значительная часть средневековой Фландрии.

Дважды я побывал в Генте, городе серо-седого камня и красных, как кровь, цветов. И трижды - в Антверпене, где как будто каждый дом для морского люда строился, а обслуживанием водоплавающих занимаются все жители... Итак, Бельгия, сентябрь 1974 года, Антверпен.

Плыл я туда впервые и не слишком теоретически подготовленным к встрече с этой страной. Но для современного человека внешняя информация всегда найдется. И на подходе к Антверпену судовое радио услужливо выдало порцию статистических данных.

Узнал я, что площадь Бельгии составляет половину от площади не слишком обширной Московской области, а плотность населения достигает 500 человек на квадратный метр. Еще на школьных уроках географии этот показатель меня озадачивал. Много или мало - полтысячи жителей на квадратный километр? Но ведь на две человечьих ноги тут приходится две тысячи квадратных метров или, выражаясь сельскохозяйственным языком, по двадцать соток гектара (перед войной мы с матерью с десяти соток собирали по тридцать мешков картошки).

Все время в Антверпене мне на ум лезли цифры: две ноги на две тысячи квадратов. Постепнно сложилось впечатление, что подсчеты эти не совсем верные: людей было много лишь на главных, торговых улицах да около излюбленных туристами храмов и монументов, но туристы в те пять сотен не входят все равно. Вывод напрашивался логичный: люди работают, а не шляются по улицам. Однако на полях в пригородах тогда убирали картофель - и тоже по три-четыре человека в пределах видимости из окон машины. Куда-то же прячутся десять миллионов бельгийцев!

От назойливой арифметики энциклопедической статистики мне все-таки удалось избавиться, но зато литературные ассоциации сидели в памяти и в душе нерушимо. Два года назад в Лондоне я постоянно ждал, что встречу на улице любимую свою героиню - Флер Форсайт. А здесь, конечно, вспомнились и не забывались Тиль, Клаас на костре, стойкая Сооткин, обжора Ламме Гудзак (тогда Е. Леонов еще не успел сыграть эту роль в кино, а то искал бы в лицах прохожих его простодушно-хитрющие черты), нежная и верная Неле. И еще испанские солдаты с арбалетами, зловещие монахи, пожары, холодный ветер с моря. Шарль де Костер написал и другие книги, но для бессмертия ему хватило и этой.