Читать «И все-таки море» онлайн - страница 41

Ходовая рубка - тут мои главные интересы. Очень здесь просторно, приборы собраны в компактные пульты. В штурманском помещении на переборке укреплен небольшой ящик, на темном табло горят, вспыхивают четкие красные цифры. Подхожу, читаю: "широта, долгота, скорость". И вздыхаю - спутниковая система навигации, мечта штурмана. Сюда я буду часто приходить - это точно.

В каюте разбираюсь в чертежах судна. Конструкция "Магнитогорска" необычная: огромная коробка с двойными бортами (промежуток между ними пять метров). От днища до верхней палубы - 22 метра, от борта до борта - 31 метр. Вспоминаю, что каравелла Колумба имела в длину 25 метров. Да ладно, что там ее тревожить. В молодые годы я сам плавал на морском буксире - от носа до кормы сорок метров. По Баренцеву морю, между прочим, ходили, зимой, в восемь баллов. Упокоив себя этим бодрым воспоминанием, разбираюсь в чертежах дальше. Теплоход может принять 1400 контейнеров или 1000 автомашин. Имеются собственные погрузочные средства - шести- и двенадцатитонные автопогрузчики и даже самоходная коляска, чтобы объезжать грузовые палубы. Ну, а светофор я видел раньше.

Не слишком удивляюсь, когда узнаю, что "Магнитогорск" - самое большое судно этого типа в мире. Такие же есть, но больше - нет.

И на таком мне предстоит пересечь океан.

17.07.78 В 16 часов вышли в океан. Он тих до неестественности, дымка, низкие клубы испарений. Ветер крепкий, прохладный, но будто и не касается его дыхание спокойной, уверенной глади, лежащей вокруг нас. Океан отдыхает иначе не скажешь.

Почему он так волнует, интригует меня? Мне не часто доводилось проходить его от края до края, чаще он лишь возникал справа или слева. И пусть с другого борта тоже берегов я не видел, но все равно - хотелось смотреть не в море, а в океан. И ветер оттуда казался иным, более свежим и крепким, и волны шли длинные и пологие, - надо было плыть вдоль края моря, а тянуло туда, где начинался он. Ведь какая разница - дело только в обширности пространства, в количестве миль впереди, да и то не всегда. Три тысячи четыреста миль от Таллинна до Неаполя (десять раз ходил по этой дороге), три тысячи четыреста шестьдесят - от скалы Бишоп, которую мы сейчас миновали, до пролива Провиденс, где снова увидим землю. Равные количества - и совсем другое качество.

Бывало, на уроках я говорил молодым ребятам, собирающимся стать штурманами: "Помните, что пока не пересекли океана, вы не можете называть себя настоящими судоводителями". Они слушали почтительно и ничего, конечно, не понимали, хотя у нескольких я замечал в глазах внезапную пристальность, совсем особый огонек. Эти уже задумывались. Но еще не знали, как это - когда нет земли до полюса... Да и сам я - много ли понимаю, кроме того, что я уже здесь, вышел в океан, подпал под власть Его Величества...

А теперь к тому же собираюсь писать о нем. Наверное, в наши дни переплыть его легче, чем написать о нем. Океан не только изъезжен-перепахан, но и все о нем исписано-переписано. И только отвага и бесстрашие тех, кто пускался через него на утлых суденышках тысячи раз, поддерживают меня и прибавляют необходимого нахальства, чтобы взяться за столь неверное и малоперспективное дело.