Читать «Играем Горького» онлайн - страница 8

Он приходил не часто - и всегда поздно ночью. Звонил и через пятнадцать минут появлялся. "Ты мой остров в океане", - говорил он. Океан - это спектакли в России и за границей, общественная деятельность, творческий семинар в ЦДРИ, семья, дети. С молоденькой крепкой телкой - а в его сознании большой буквы в ее имени не было - он чувствовал себя полноценным мужиком, и это была хорошая разрядка. Как в баню сходить. Он проводил у нее часа полтора или два - и уезжал. Никогда не оставался дольше. Даже поздно ночью. Даже под утро. Так продолжалось до тех пор, пока однажды, едва оторвавшись от нее, он тут же не стал звонить жене, которая, видимо, лежала больная и которой он виновато объяснял, что задержался в Союзе театральных деятелей и скоро будет. Телка спокойно проводила его и даже поцеловала на прощание, но, когда осталась одна, проревела остаток ночи. И больше не пустила его. Ни разу.

Она вообще была девочка самостоятельная и в ответственные моменты поступала решительно. Все старшие школьные годы она прожила вдвоем с пьющей матерью, провинциальной актрисой, легкомысленной и безалаберной, тускнеющей с годами красавицей, крайне невнимательной, если вообще не безразличной к тому, как и чем живет ее дочь. И Телка привыкла сама распоряжаться свой судьбой. И вот распорядилась: прогнала Магорецкого, который запросто мог обеспечить ей блестящую актерскую карьеру. Хорошо, что мама ничего не знала, - она звонила бы каждый день, крича в трубку, требуя, плача, умоляя, чтобы Магорецкий был возвращен и обласкан... И Телка тихо, быть может, тоже плача, каждый раз одними и теми же словами просила бы мать оставить ее в покое.

Впрочем, тогда он снова надолго уехал за границу и вернулся только прошлым летом. И в страну вернулся, и в ее, Телки, Нателлы Бузони, жизнь. Умер великий Громчаров, их мастер, и выпускать курс, ставить дипломный спектакль пригласили Магорецкого. К тому времени у Телки уже был роман с Протасовым. Правда, Магорецкий теперь не проявил к ней никакого специального интереса и относился так же по-отечески внимательно, доброжелательно и ровно, как и ко всем другим студентам нечаянно доставшегося ему курса. Казалось бы, всё, проехали и забыли. Но она не забыла. Она вновь на занятиях любовалась его дикой обезьяньей пластикой, и как-то ей даже приснилось, что они вместе. И, может быть, если бы он позвал... Однако он не звал, и она играла роль внимательной студентки и тянула роман с Протасовым, добрым, умным, щедрым, любящим ее и поэтому с обидой воспринимающим ее заметную внутреннюю отчужденность...

- А кто такой Ляпа, который вот-вот должен прийти? - спросил Протасов, когда они вышли на лестничную площадку.