Читать «На незримом посту - Записки военного разведчика» онлайн - страница 11

С этими словами Попов стал подниматься по ступенькам вагона.

- Здесь наш штаб, - сказал он, вынимая из кобуры маузер, открыл дверь и... выстрелил, как нам показалось, в сидевшего за столиком военного.

От неожиданности мы вздрогнули и, пораженные, остановились, не зная, как на это реагировать.

Но, видимо, подобные "шутки" Попова были хорошо знакомы человеку за столиком. Он вскочил и вытянулся перед Поповым по стойке "смирно". На лице его словно было написано: "Знаем, знаем, нас не испугаешь!"

- Видали?! У меня все такие. А который дрогнет - к стенке! Мы слабонервных не держим, - играя маузером, произнес Попов. - Это мой начальник штаба. Знакомьтесь, товарищи.

...Маленький вагончик узкоколейки был оборудован под салон-вагон, какие обычно бывали у начальников дорог: два стола, два дивана, несколько мягких стульев. Бархатные занавески на окнах завершали убранство салона. Все было обычно, и только окурки на полу производили удручающее впечатление.

Собрался "президиум". Почти сплошь это были матросы и вооруженные загорелые длинноволосые парни.

- Дорогие товарищи! - обратился к ним Попов. - Я собрал вас, чтобы обсудить вопрос о возможности пополнения нашей партийной кассы за счет местных средств, так как приехавшие к нам товарищи говорят, что мы перегибаем палку. Какое будет ваше мнение?

- Учить приехали?

- Пусть катятся туда, откуда прибыли!

- Как разговаривать с буржуями, мы и сами знаем. Выслушав эти возгласы членов "президиума", Попов посмотрел в нашу сторону и, улыбнувшись, произнес:

- Ну что ж, будем закругляться. Видно, нам с вами не договориться, а значит, и не по пути. А посему - скатертью дорога, задерживать не будем.

И мы поспешили покинуть салон-вагон Попова.

Две весны пришли в том году в Заволжье: весна обновления природы и весна обновления людей.

Впервые за всю многовековую историю России крестьяне получили возможность работать на себя.

Но с весной пришли и тревоги. По транссибирской магистрали двигались на восток эшелоны с частями чехословацкого корпуса. Ходили слухи, что чехословацкие солдаты, обманутые своим командованием, подняли мятеж и захватили ряд станций и городов.

В конце мая из Самары вернулся Илья Круглов. Вместе с последними газетами он привез воззвание Самарского ревкома, призывавшее трудящихся дать вооруженный отпор белочехам и белогвардейцам.

Илья толком не мог рассказать о событиях. Сообщил лишь, что на Саратов и Самару перестали ходить поезда, что, по слухам, в Пензе чешские легионеры разгромили ревком, захватили заложников, ограбили банк и идут на Самару.

Чтобы разобраться в событиях, я до глубокой ночи читал привезенные кузнецом газеты. Постепенно события для меня стали проясняться.

На Самару не в первый раз налетало всякое воронье, а в мае анархисты и максималисты подняли в городе контрреволюционный мятеж. Поводом для этого послужил приказ чрезвычайного штаба ревкома о мобилизации лошадей для оренбургского фронта. Среди ломовых и легковых извозчиков города начались волнения. Этим воспользовались контрреволюционные элементы. Как раз в тот день я приехал в губсовнархоз по делам Сергиевского имения и увидел на улицах вооруженных матросов-анархистов. Это было уже под вечер. Я направился в партийный клуб, чтобы узнать, что случилось.