Читать «Мы были суворовцами» онлайн - страница 25

12. На досуге

В часы личного времени мы занимались делом - подшивали свежие подворотнички, стирали загрязненные носовые платки. Запас ниток с иголкой мы всегда носили в лицевой стороне шапки или в фуражке - привычка, привитая нам нашими воспитателями на многие годы.

Нужно было надраить мелом латунные пуговицы на наших гимнастерках, шинелях и латунную бляху. На утреннее построение не станешь в нечищенных ботинках, старшины строго спрашивали с нас за наш затрапезный вид. А почистить ботинки по тогдашним временам тоже было проблемой. Гуталина не было, и в ход шла густая артиллерийская смазка, в которую мы добавляли уголь, графит, отчего сапожные щетки закоксовывались и практически выходили из строя.

По вечерам нам читали газеты, журнал "Красный воин". Книг в первое время было мало. Большинство из нас читало по слогам, поэтому приходили к нам на помощь или офицеры-воспитатели, или наши юные агитаторы - Витя Стацюра или Юра Бирюков. Он читал бегло, без запинок, выразительно, правда немного шепелявил, но это не портило общего впечатления. Он был нашей гордостью и достопримечательностью: слабенький телом, с огромной головой, он всегда приходил на помощь офицеру-воспитателю или ротному в читке. Он обладал феноменальной памятью, его огромная голова (прозванная нами в шутку между собой почему-то "пивным котлом"), казалось, все знала, все понимала и помнила. И если кто чего не знал, но очень хотел узнать, тех отправляли к Бирюкову: "Спроси у Юрки, он все знает".

Лучшие наши начинающие поэты и художники Коля Шапошников, Юра Бирюков, Витя Стацюра вели ротную стенгазету "Суворовец".

Многие годы все стензагеты всех шести рот НчСВУ носили одно название "Суворовец". И хотя это вызывало справедливую критику со стороны взрослых и корректные попытки заставить нас изменить их название как-то по-другому, пооригинальней, негласно отвергались всеми ребятами. И годами висели на самых видных местах коридоров, ленинских комнат газеты только одного названия "Суваровец". Кстати, общеучилищная газета, которую редактировал офицер-воспитатель старшего подготовительного класса ст. лейтенант Глущук И. А., тоже называлась "Суворовец".

Как я уже упоминал, в помещениях часто гас электрический свет, и старенький баян Чичигина, видавший виды, собирал нас вокруг него. Мы пели фронтовые песни (а их было много): "Огонек", "Вьется в тесной печурке огонь", '"Ой, Днипро, Днипро, ты широк могуч...", и конечно же нашу любимую "Когда мы покидали свой любимый край". Эта песня легла в основу концерта художественной самодеятельности, которую деятельно готовило все училище.

Концерт состоялся 8 апреля 1944 года. Открыла концерт наша младшая рота. В центре с баяном сидел Иван Иванович Чичигин, по бокам от него и сзади в несколько рядов его беспокойное воинство. Как мы старались! Бурными аплодисментами провожал зал каждую спетую маленькими певцами песню! Особенный успех выпал на долю песни "Вечер на рейде". Пели мы ее не совсем обычно. Иван Иванович играл вступление, а за сценой как бы издалека раздавался красивый баритон нашего офицера-воспитателя Маняка, певшего запев, а припев подхватывала вся рота.