Читать «Серебряная подкова» онлайн - страница 27
Джавад Тарджеманов
Но тотчас в нижнем этаже пронзительно зазвенел колокольчик. Шесть часов. Дежурный вскочил как ужаленный и босой, неодетый бросился будить воспитанников, сдергивая с тех, кто был поближе, одеяла:
- Вста-а-а-вай... Подъем!
Некоторые успевали схватить конец одеяла, пытаясь в него закутаться, но дежурный мальчик им не уступал, тащил к себе другой конец.
- Тебе-то хорошо, а мне каково, - жаловался он, - С кого будет спрос, если ты проваляешься?
Точно живое, слетело и с Коли одеяло. Испуганно векочив, он осмотрелся, будто в первый раз видел, где находится. Тесно: девять небольших кроватей и шкафчики в изголовьях, каждому - свой. В середине длинный стол, вокруг него скамейки, дубовые, крепкие. Комната высокая, но воздух в ней тяжелый, затхлый. Каменные плиты пола холодом жгут босые ноги.
Удивление в глазах мальчика сменилось тоской... Дома... Еще затемно, бывало, присядет на край постели мать, проведет рукой по голове и скажет: "Колюшка, самая румяная лепешка стынет". Но ему не хочется расставаться так рано с теплой постелью. Натягивает он одеяло до самого подбородка и сладко дремлет. Ему так приятно чувствовать близость матери, слышать спросонок ее ровный, ласковый голос...
- Эй, ты, чухонь, одевайся!
Это уже не голос матери... Коля вздрагивает всем телом и хватается рукой за брюки.
- Надзиратель! - крикнул кто-то испуганно.
- Коля, скорей, поторапливайся, - шепчет Миша, - не то, чего доброго, и в карцер попадешь.
Все одеваются наспех, ощупью: тусклый рассвет робко заглядывает в окна спальни, а свечей по утрам зажигать не полагается.
- По два в ряд! Стро-о-ойся! - провизжал дежурный, худенький белобрысый мальчуган с испуганными глазами.
Воспитанники, обвязавшись вокруг пояса полотенцем, построились. Чтобы согреться, боками толкали друг друга.
Надзиратель, хмуро посмотрев на всех, махнул рукой.
- Веди! - разрешил он.
Мальчики следом за дежурным зашагали в умывальную. Там сразу же началась борьба: умывальников всего лишь три, а каждому хотелось вымыться пораньше.
"Старички" ругались Охрипшими голосами. Высокий широкоплечий гимназист локтем оттолкнул Мишу Рыбушкина в угол.
- Сторонись, после Смолина я моюсь! - крикнул он.
Смолин, такой же грубый, широкоплечий, под стать первому, плескался над умывальником, разбрызгивая воду во все стороны. Когда же кончил умываться, высоко поднял мыло и крикнул:
- Кому дать? Кто Петра Смолина сегодня угощает, подходи!
На три умывальника воспитанникам выдавали один кусок мыла.
- Отдай сюда! - потребовал Миша.
Кто-то заявил:
- Надзирателю скажем!
Смолпн рассердился, пригрозил им:
- Ну, подождите, жадюги. Небось карманы от гостинцев лопаются... - Он осмотрел всех столпившихся. - Эй, Панкратов! Таврило! Выходи, получай!
Из толпы нерешительно выдвинулся некрасивый большеголовый мальчик. Добрые глаза его смотрели вниз.
- Бери, бери! - протянул ему Смолин. - Живо! Тебе, кажется, мать пирожков принесла, я видел...
Несколько раз, когда Коля становился под кран, его сзади оттаскивали за ворот. Умыться удалось ему в последнюю очередь.
Наконец причесанные гимназисты парами проследовали в столовую. На столах дымились кружки горячего молока, возле каждой - ломоть пшеничного хлеба. Но сначала, перед завтраком, нужно выслушать молитву.