Читать «Серебряная подкова» онлайн - страница 162

- Чувствую, - шепнула девушка.

- Я лишен возможности бывать у вас.

- Не велика беда, - улыбнулась она, просунув ему руку сквозь решетку.

Он взял ее двумя руками.

- Сколько же нам придется ждать?

- Когда меня выпустят!

- Нет, когда я приду просить вашей руки...

- О, для этого нужно завоевать положение, - усмехнулась она. - Так говорит мой отец.

- Я завоюю, - пообещал Николай, сжимая руку. - - Врангель напрасно радовался. Мне сегодня удалось-таки найти, в чем главное свойство материи...

Анна высвободила свою руку.

- Что с вами? - спросил он.

- Так, ничего... Я только подумала, что как бы вы ни любили меня сейчас, наука всегда будет вам первой дамой сердца.

- Одно другому не мешает.

- Посмотрим. Будем надеяться на лучшее.

Она заторопилась:

- Мне пора.

- Где мы теперь увидимся?

- Не знаю. До свидания.

- Анна! - крикнул он вдогонку.

Но ее среди кустов уже не было видно.

Дальнейшие события круто изменили налаженную жизнь в Подлужной.

Директор-профессор и без того находился в дурном расположении духа. Его настроение было испорчено еще летом, когда из Петербурга получил он ящик с тридцатью костяными шарами для баллотировки. В предписании попечителя указывалось: "РТзбрать ректора, установить разделение факультетов и сделать выбор в деканы для каждого из них".

До сих пор Яковкпн один управлял университетом и гимназией. Сам составлял расписание лекций, назначал часы преподавания вновь определенным профессорам, выбирал пм слушателей. Из членов совета никто не вмешивался в его дела. Но закрытая баллотировка могла все нарушить. Илья Федорович понимал, что первые выборы явятся "началом конца" его самовластия. Надо было поторапливаться и вовремя сбыть с рук дочерей, подыскав для них выгодных женихов. Один такой жених уже нашелся - барон Врангель. Правда, на первом же вечере, устроенном в Подлужной, этот Лобачевский чуть не опозорил доброе имя директора перед столь важным гостем.

А он-то, Яковкин, ослепленный вниманием старика Румовского к этому щенку адъюнкта Корташевского, начал было приближать его к себе... Ну, слава богу, с ним покончено, и Врангель не рассержен, судя по тому, с какой довольной улыбкой выслушал он рассказ о заслуженном наказании дерзкого безбожника. Теперь главный вопрос - это проклятая баллотировка. Еще и закрытая: не узнаешь, кто подсунул тебе черный шар...

Наконец подошел день выборов, 16 сентября 1810 года. Директор-профессор не ошибся: в ректоры не прошел он. За него было подано только три белых шара, один из которых опустил он сам. Яковкин был избран лишь деканом отделения словесных наук. С горя он даже захворал и несколько дней пролежал в постели.

Бывшему "ректору" не терпелось найти виновника, настроившего против него избирателей. Он перебирал в своей памяти всех подозрительных, пока не задержался на Лобачевском. Не тот ли? Ведь однажды он уже скомпрометировал его: подговорил студентов идти к губернатору.

Да и сейчас, видимо, действует по наставлению Корташевского, которого Яковкин вынудил уехать из Казани. "К тому же осмелился предерзостно помышлять об Анне", - отметил Яковкин, забывая, что еще недавно сам присматривался к молодому студенту.