Читать «Евангелие от Марии или немного лжи о любви, смерти и дееписателе Фоме» онлайн - страница 23

— Что делали весь день?-Тихо просил он у стоявшего рядом.

— А не было никого, -так же тихо ответил ему сонный голос хозяина.-Вернулись к вечеру, по отдельности… гуляли где-то…

— А она?

— А нет её.

— Как нет?

— Не пришла ещё, Иисус.

«Самое время сейчас, -подумал Фома.-Ведь его не сыщешь теперь никогда!»

Он поёрзал немного и медленно сел, словно проснувшись только что.

— Ты поздно пришёл, Иисус…

— А ты рано проснулся.

— Может быть, вовремя, Иисус?

— Говори.

Фома криво усмехнулся и встал. Пергамент бессовестно выпал.

— А!-Сказал Иисус.

— Хм…-Сказал Фома.

Они вышли в соседнюю комнату и остановились друг против друга. Фома подумал сразу же, что плохая это была идея — поговорить. По глазам увидел, что зря вставал и ломал комедию.

— Трудно сейчас идти в Галилею, -сказал он.-Время холодное. Да и дождь, поди, разбил и разлил в грязь дороги…

— На осле разве что, -посоветовал Иисус.-Думаю, можно раздобыть где-то здесь осла…

Они задумчиво подняли глаза к потолку, словно обдумывая варианты.

— Осёл один будет, -наконец сказал Фома.-Разве же возможно найти нам восемь ослов?

— Да, -согласился Иисус.-Восемь, конечно, вряд ли…

Они не смотрели друг на друга, притворялись, что думают об ослах и слушают ветер.

— Нельзя нам оставаться, Иисус, -почти жалобно сказал Фома, первым потеряв терпение.-Тебе ли не знать? Коль уж нам всем не выбраться из этого проклятого города, не молчи, Бога ради, говори с нами и не бросай нас!

— Не думаешь ли ты, что вам следует ходить везде со мной, Фома?

— Но мы не видим тебя неделями, что думать, не знаем, Иисус, и если я могу о чём-то просить Бога, так только о том, чтобы не было никогда ни этой зимы, ни этой осени!

Фома махнул рукой и сел на лавку у стены. Что сказать ему — что вера их ослабела от этих дождей? Что, мирясь с поражением, они сломлены духом и готовы предать? Что всё в мире сейчас против него и заодно с этим городом? Он открыл было рот, но почувствовал, что сжалось горло, и предательски защипало в носу.

«Я бы только хотел спросить у него — чего ради?-Подумал он, глотая колючий комок.-Только узнать — каково это, когда идёшь один против всех? Ведь теперь уже, кажется, совсем, совсем один…».

У порога снова послышись шаги и шелест одежды. Иисус вышел из комнаты, и вскоре до Фомы донёсся его строгий голос. Потом настойчиво и мягко что-то ответил ему шёпот Марии, затем они вышли во двор, и всё стихло.

«Однако…— сладко улыбнулся про себя Фома, чувствуя, что комок в горле растекается теплом по телу.-Как же я… ведь уже, кажется, и не совсем… не совсем один…».

Дорога была пуста, и ровно горели факелы на обочинах, освещая красноватым светом мощёные камни. Неясные силуэты деревьев сливались с чёрной придорожной тьмой, и вокруг не было ни души.

Час был поздний, но далеко до рассвета. Юркий маленький человечек всё больше жался к каменным подставкам под факелы и избегал прямого пути, так и норовя в случае чего мелькнуть в непроглядную темень.

Он шнырял туда-сюда между фонарями, прыгал на одной ноге, пытаясь безуспешно обмануть холодную ночь. Иногда он бормотал что-то себе под нос, останавливался и скулил, как брошенный щенок, обнимал себя руками и качался из стороны в сторону, успокаиваясь, как ребёнок. Затем вдруг выбегал на середину дороги, поднимал лицо к небу и грозил кому-то кулаком, всхлипывая и ругаясь, потом боязливо оборачивался и снова прятался в тень. Прислонялся к каменному столбу и долго стоял недвижим, как статуя, раскрыв рот и сложив на груди руки, во всю тараща бессонные невидящие глаза.