Читать «Кости земли» онлайн - страница 133
Майкл Суэнвик
Горе оказалось так велико, что Лейстеру чудилось: сама ночь плачет вместе с ним. И черный лес, и беззвездное небо тряслись, подавляя беззвучные рыдания. И вдруг он осознал: плачет Тамара.
Она не смогла заснуть.
Да и кто бы смог после всего, что случилось? Даже если бы все стряслось не у нее на глазах, даже если бы они не были так близки, смерть Чака автоматически уменьшала их популяцию до десяти человек. Это было ни с чем не сравнимой катастрофой, причиной для глубочайшего горя. Лейстер почувствовал, что должен войти в палатку и утешить Тамару.
Его душа взбунтовалась от одной только мысли об этом. «Я не могу! — ожесточенно думал он. — Во мне самом нет ни капли утешения. Нет ничего, кроме тоски и жалости к себе». Лейстер решил, что он окончательно обессилел, что еще одна капля человеческого горя сокрушит его, раздавит, превратит в нечто бесформенное.
Тамара плакала.
Ну и пусть! Возможно, это эгоистично, но он не собирается снова брать самый тяжкий груз на себя. Он просто не в состоянии! Чего она хочет от него? Слезы катились по щекам Лейстера, и палеонтолог презирал себя за эти слезы.
Каким же слабаком он оказался! Из всех людей, когда-либо живших на Земле, он последний, к кому можно обратиться за помощью!
Тамара продолжала плакать.
«Ты должен войти», — говорил он себе. Но Лейстер не мог войти.
Наконец он поднялся и все же вошел в палатку.
17
ТИПОВОЙ ЭКЗЕМПЛЯР
Джимми первым вынырнул из временного туннеля, быстро огляделся и махнул рукой остальным. Они выскочили на траву вслед за ним.
Стояла ночь.
Вокруг росли деревья с низкими, изогнутыми ветвями. В детстве Джимми называл такие лазильными. Где-то внизу плескалось озерцо, его черные воды отражали звездное небо.
Поляну окружал десяток неярко освещенных ворот. Туннель находился в центре.
Легкий ветерок морщил поверхность озера. Молли передернула плечами и спросила:
— Куда теперь?
Джимми показал на ворота, подле которых маячили в ожидании две неясные фигуры одинакового роста и сложения. Он не произнес ни слова, необходимость действовать всегда вселяла в него уверенность и спокойствие, и Бойли не хотел портить этот настрой разговорами.
Фигуры приблизились.
— Привет, Гриффин, — сказала Сэлли.
— Привет, Гриффин, — сказала Гертруда. Шрам-полумесяц иронически изогнулся в углу ее рта.
Они обменялись взглядами, в которых Джимми прочитал злость, вызов, высокомерие, уязвленное самолюбие и удивление.
Молли, знавшая историю шрама, обратилась к младшей из встречающих:
— Скажи мне, что это просто ты из твоего собственного будущего… — Сэлли начала отрицательно мотать головой, — … а не та женщина, которая втравила нас в эту историю.
— Она… — начала Сэлли.
— Я есть я и несу полную ответственность за все случившееся.
— Но это невозможно!
— Только для средних умов, — усмехнулась Гертруда.
— Мы объясним, — подтвердила Сэлли.
— Мне сказали, что две размежевавшиеся линии никогда не встретятся, — резко сказала Молли. — Как вы можете существовать вдвоем в одной реальности?