Читать «Россия под властью царей» онлайн - страница 168

"Встревоженный разливом революционной пропаганды на тридцать семь губерний, граф Толстой увидел и в русской народной школе возможный и сильный очаг революции, и в народном учителе - самого страшного пропагандиста разрушительных теорий. И вот благодаря такому взгляду министр народного просвещения, вместо того чтобы созидать школу для просвещения масс, начинает охранять почти несозданную и, во всяком случае, совсем еще не окрепшую народную школу от зловредных влияний, охранять мерами, более способными убить ее, чем защитить от действительного зла, начинает всеми силами тормозить ее развитие. В глазах графа Толстого наш загнанный, почти нищий, малосведущий, малоопытный народный учитель (только в 1871 году было разрешено основать учительские семинарии) сделался чуть не врагом государственного порядка и общественной безопасности, за которым необходимо смотреть не в два, а по крайней мере в тридцать шесть глаз. Вместо того чтобы научить его, руководить им в области его специальности, было признано необходимым следить за его жизнью, за его образом мыслей и читать в его сердце. Взамен моральной поддержки при исполнении им чрезвычайно трудной обязанности было сочтено нужным создать для него такую обстановку, чтобы он трепетал ежесекундно за свой нищенский кусок хлеба, чтобы он знал, что каждый его малейший шаг к самостоятельности может навлечь на него подозрение в политической неблагонадежности, что он живет во враждебном лагере и должен быть готов в любой момент к травле и облаве.

Понятно, что при подобных представлениях о народной школе и ее учителе бывшему министру казалось мало общей полиции и Третьего отделения, и он создал свою, позволим себе назвать так, народно-школьную государственную полицию в виде губернских и уездных училищных советов.

Чего-либо подобного этой системе в деле народного образования мы не встретим ни у одного из цивилизованных народов мира. В самом деле, взгляните, как и кем опекается наша народная школа, еще не вышедшая из пеленок. Каждое народное училище находится под надзором губернатора, епархиального архиерея или лиц, им назначаемых (обыкновенно местные благочинные), двух училищных советов - губернского и уездного, в состав которых входят пятнадцать лиц, и, наконец, своего попечителя или попечительницы - итого восемнадцать человек призваны специально для надзора за народной школой! Каждый из них (за исключением попечителей) может ревизовать училище, делать свои замечания, направлять по-своему ход занятий и, понятно, сообразно своим вкусам глядеть на деятельность и личность учителя, а следовательно, и влиять так или иначе на его судьбу и службу. Из этих восемнадцати лиц четырем (двум предводителям, директору и инспектору) предоставлено право по своему личному усмотрению отстранять от должности каждого учителя и закрывать временно каждое училище, если кто-либо из них найдет это нужным ввиду неблагонадежности данного лица или вредного направления в целом училища. Но самая характерная черта в этой организации надзора за народной школой заключается в том, что из восемнадцати лиц, призванных к нему, только два - директор и инспектор народных училищ могут считаться, по крайней мере в принципе, людьми компетентными в педагогическом деле, назначение же остальных по необходимости состоит в подготовлении и собирании материала".