Читать «Вопросы митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Иоанну и иерархии РПЦ» онлайн - страница 43

Но в целом же апокриф — проповедь язычества Божиего и вразумление о Различии. То есть направленность цензурно-редакторских правок при канонизации текста Нового Завета та же, что и в Ветхом — сокрытие Различения и отождествление язычества Божиего с идолопоклонством и многобожием; и главное — сделать так, чтобы Дух Святой уклонился от человека и не явил в нём Божиего Могущества. То есть коранические утверждения о предумышленном сокрытии и искажении Откровений, принесенных Моисеем и Иисусом, исторически подтверждаются. Так же гностическое апокрифическое Евангелие от Фомы, как и следовало ожидать, содержит прямой запрет ростовщичества: «99. (Иисус сказал:) “Если у вас есть деньги, не давайте в рост, но дайте… от кого вы не возьмете их”», (Апокрифы древних христиан, стр. 260.), что в полном согласии с утверждениями Корана, в отличие от прошедших цензуру канонов Ветхого и Нового Заветов.

Если же Церковь отрицает земную цензуру и редактирование и дописывание земной отсебятины к Христову Учению, то пусть ответит на вопросы:

Если Святой Дух есть наставник на всякую истину (Иоанн 14:26, 16:13); если во Христе «вы обогатитесь всяким словом, всяким познанием» (1 Коринф., 1:5), то почему канонические Евангелия противоречат одно другому взаимоисключающе: начиная с того, что не могут единым образом изложить родословную Христа, и кончая тем, что последние крестные слова Иисуса в них переданы по-разному; почему у Иоанна распятие совершается перед праздником Пасхи, а в остальных Евангелиях Иисус с учениками уже празднуют Пасху, а только потом свершается предательство Иуды и распятие? Почему, как пишет Зенон Косидовский (“Библейские сказания. Сказания евангелистов”, М., Политиздат, 1991 г., стр. 318), Матфей повторяет 600 стихов Марка, 550 заимствует из других источников и только 436 являются его собственными, будто он не присутствовал при описываемых им событиях? (стр. 452). Далее З.Косидовский цитирует Блаженного Августина: «Я бы тоже не верил в Евангелия, если бы мне не повелевал авторитет Церкви»; и Мартина Лютера: «… если возникнет какая-нибудь трудность относительно Священного Писания, и мы не сможем её разрешить (а как же Святой Дух « наставник на всякую истину»? — спросим мы), то нам просто не нужно касаться этого вопроса вообще.»

О какой Высшей справедливости можно говорить на основе канонических текстов Евангелий, если в них присутствуют такие эпизоды, как проклятие смоковницы за то, что нет на ней плодов «ИБО ЕЩЕ НЕ ВРЕМЯ БЫЛО СОБИРАНИЯ СМОКВ» (Марк, 11:13). Или это извращение притчи о смоковнице (Лука 13:1 — 9)?