Читать «Вопросы митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Иоанну и иерархии РПЦ» онлайн - страница 101

Но мессианские хевреи сообщают и другое: «Талмуд учит, что в последние сорок лет перед разрушением Храма Бог не принимал жертвоприношений в День искупления (Вавилонский Талмуд, Йома 39). Год за годом, на протяжении жизни целого поколения, Господь говорил: “Нет.”»

Но для них это не знамение ложности доктрины искупления, а её подтверждение: «Бог уже предусмотрел Жертву за всё, окончательное Искупление за грехи человечества. Бог предусмотрел Агнца.» И отличается это от любого христианского рассуждения на ту же тему только именем: «Иешуа пожертвовал Своей жизнью за сорок лет до того, как был разрушен Храм» (“Иисус — кто он?”, Издательство “Messianic Vision”, 1992, пер. В.Брена, Еврейский Мессианский Центр, стр. 12 — 13).

Но почему НЕ-принятие жертвоприношений в день не является знамением ложности и истинности Корана: «Они не убили его и не распяли, но это только представилось им. (…) Они не убивали его, наверное, нет, Аллах вознес его к Себе: ведь Аллах всемогущ, мудр!» (4:157).

Причем обратим внимание: в благовещении Иосифу Ангел Господень говорит: «Он спасет людей Своих от грехов их» (Матфей, 1:21), но не говорит: «искупит из преисподней», «принесет Себя в жертву умилостивления» (еще вопрос: кому?). А слова «спасет от грехов» — в полном согласии с кораническим учением о пророках, приносящих погрязшим в грехах и заблудшим учения, следуя которым прежде греховные и заблудшие выходят на путь праведности, спасаясь тем самым от грехов. Апокриф Евангелие от Филиппа имя «Иисус» толкует как «Искупление»; но современные библиисты толкуют его как «Господь спасёт», то есть также в согласии с Кораном. Слова ангельские из Нового Завета не противоречат Корану. Кто посмеет сказать, что Богу не опротивели убийства Его посланников людьми и Он — всемогущий, мудрый — не мог сделать и не сделал того, о чём прямо сказано в Коране?

Принятие этого коранического свидетельства есть согласие с тем, что человеческий и Высший разум — едины в их понимании добра и зла; справедливости, при которой каждый отвечает за свои грехи, и пока не изменит себя сам, Бог не изменит того, что с ним. «Пойдите, НАУЧИТЕСЬ, что значит милости хочу, а не жертвы» (Матфей, 9:13).

Отрицание коранического свидетельства (сура 4:157) в угоду никейской догматике и мистерическому библейскому писанию и его толкованиям отцами Церквей есть приписывание Богу тех качеств, которыми одни люди тяготятся и брезгуют в других: обречь праведника в “жертву умилостивления” то ли себе, то ли еще кому-то в то время, как обладать неограниченными возможностями простить кающихся, водительствовать в пути каждому жаждущему истины и творения добра; насылать пагубу, скрывая причину её, после чего ожидать благодарности за ту же самую пагубу, это — злобность, цинизм и садизм в земном нормальном мировосприятии. Признание доктрины искупления истиной вынуждает богословов, следуя ей, наваждение из преисподней и собственную невнимательность людей к предостерегающим знамениям, данным заблаговременно, чтобы уберечь их от пагуб, назвать “неисповедимостью путей Господних” и “конструировать” для Всевышнего такую логику Его обращения с человечеством, которую не могли себе позволить злейшие земные тираны и которая не грезилась самым изощренным садистам. Доктрина искупления отрицает справедливость, поскольку согласно ей спасение души человека достигается не его личным трудом по очищению от его собственного злонравия, а поблажкой его злонравию вследствие жертвования праведниками. В кораническом учении Аллах прощает кающимся прошлые их грехи при покаянии, но после этого они сами должны стремиться избегнуть грехов новых и удерживать от неодобряемого (то есть грехов) других. Последнее может сопровождаться их самопожертвованием, но окружающие — те, кто не помогли праведнику, в силу чего он, творя благое, погиб, — виновны в его гибели. И жертва его не искупает их; только по их покаянии простит им Аллах. Благие же дела праведника ведут к тому, что новые поколения встречают в обществе меньше греховных соблазнов, чем прежние поколения. Поэтому тем из них, кто не ищет грязи сам, легче жить, избегая внутрисоциального принуждения ко греху. Внутрисоциальное принуждение ко греху — норма для ветхозаветно-талмудической, никейско-догматической цивилизации с её вариациями доктрины искупления грехов, затмившей Учение о преображении человечества и каждого человека в Духе Святом.