Читать «Шизгара» онлайн - страница 169

Что ж, объяснения даны, правдоподобие сохранено, а значит, можно с легким сердцем отправляться в путь, уже на ходу высовываясь в окно, и с милой, вечную неловкость извиняющей улыбкой просить (надеясь сим окончательно избавить воспоминания о середине одного десятилетия от примет начала следующего) везде, где бы то ни было (во всех частях и главах), вместо портвейна "Кавказ" читать "Агдам", ну, в крайнем случае, "Диляр".

На этом церемониал сочтем оконченным, все приличествовавшие началу новой части реверансы и книксены сделаны, и можно возвращаться в необозримый, зеленого колера зал ожидания новосибирского вокзала. Итак, время - пять сорок пять, и все подоконники, все закутки у стоек и радиаторов отопления (о креслах, о жестких скамьях даже говорить не приходится) - все, что способно в час рассветный дать опору утомленному телу, все занято, сон господствует в ангароподобном помещении, беспокойный, дорожный; волнообразно распостраняется по залу всю ночь не стихавшее шевеление - ребенок прильнул к зеленому пропыленному баулу, рыжий усатый здоровяк всхрапнул, качнул головой, уронил косматую руку с неровными ногтями, женщине что-то почудилось, она вздрогнула, поежилась, ноги поджала. Сладкий час перед побудкой.

И лишь самые невезучие недотепы, лишенные позвоночник искривляющих скамеек и лестничных, студящих почки ступеней, слоняются меж колонн, поедают в буфете подозрительную рыбу, поплевывая молочными пенками, запивают канцероген прохладным какао, курят одну за другой сырые едкие сигареты и у киоска "Союзпечать" с тоской взирают на месячный комплект газеты английских коммунистов "Morning Star".

Грачику, увы, не нашлось места во всеобщей необидной тесноте. Смотрите, синяя шапка и розовые (на бритой голове такие заметные) уши маячат у киоска с невостребованной печатной продукцией, а странно. Странно, ибо с утра, с того момента, когда друг оказался вдруг, когда, откупившись мятыми бумажками, выставил, выгнал, окружающие, словно сговорились искупить чужую вину, только, казалось, и думали, чем Лысому помочь и угодить, облегчить участь и устроить дела. Серьезно, несколько совершенно не склонных к милосердию и благотворительности людей, не сумев выдержать пронзительной голубизны его взгляда, даже поступились и правом своим и интересом.

Сначала квадратный, с бритым затылком и увесистым шнобелем в пол-лица таксист не выбил из Мишки мозги, когда юнец отказался платить за поездку с ветерком.

Лысый, только подумайте, зажал, пожалел эти жеваные и засаленные мельниковские девять рублей. Понимаете, готов был выбросить, когда шагнул из общаги заре навстречу, сжечь, затоптать, пепел развеять по ветру, а через час, quite overwise, не иначе, все отчаяние своего положения оценив и пьяным лихим духом от безнадежности проникнувшись, с хулиганским хладнокровием прямо в шоферскую пивную репу проговорил: