Читать «Две силы» онлайн - страница 78

Одним из результатов этой заботы был охотничий заповедник “Динамо”, расположенный верстах в ста от Неёлова – Лесная Падь. Когда-то, довольно давно, в этом районе вспыхнуло крестьянское восстание, и когда оно было “потушено”, то ни от района, ни от крестьян не осталось ничего. Деревни были сожжены, мёртвые были кое-как похоронены, а живые отправлены куда-то на Крайний Север. Огромная площадь, тысяч в пять-семь квадратных километров, вернулась в своё первобытное состояние, в каком она была до Ермака Тимофеевича. И тогда кому-то пришла в голову идея объявить этот район охотничьим угодьем “Динамо”.

На берегу путаной таёжной речки возникло нечто вроде охотничьего замка: просторный дом из аршинных брёвен, конюшни, пристройки, и даже домик егеря Степаныча, о котором речь будет идти дальше. Для охотника здесь был истинный рай. Тут были и тайга, и болота, и озёра, и отроги Алтайских нагорий, и рябчики, и утки, и тетерева, и козлы, и медведи – всё, чего только может пожелать охотничья душа, пресыщенная охотой за людьми. Простым смертным всякий доступ в этот рай был наглухо закрыт. Но простые смертные знали, что они смертны, и не имели никакого желания проверять это знание на практике. Поэтому Лесную Падь люди обходили так же старательно, как и монументальный дом № 13 на улице Карла Маркса.

Впрочем, не очень часто посещали его и чины МВД. Ещё Кузьма Прутков констатировал тот факт, что “камергер редко наслаждается природой”. Ещё реже наслаждались ею чины МВД. Собственно говоря, основной притягательной силой Лесной Пади была возможность напиться в одиночку: взять с собою в ягдташ литр водки, а то и спирта, забраться в глушь, выпить втихомолку и в одиночку, без риска проболтаться в пьяном виде, потом выкупаться в речке или в озере, получить у Степаныча полдюжины накануне заказанных уток и с триумфальным похмельем вернуться к исправлению своих государственно-человеколюбивых обязанностей. Впрочем, иногда организовывались и “коллективные охоты”, не столько потому, что они способствовали воспитанию коллективистических инстинктов, сколько, так сказать, по внутриведомственным соображениям: начальство рассылало приглашения двум-трём десяткам человек, потом эти люди шагали три-четыре десятка вёрст по тайге и болотам, потом им сервировали потрясающий ужин и с неограниченным количеством алкоголя во всех его разновидностях. “Гвоздь” таких коллективных охот заключался в том, что среди присутствующих было несколько человек “профессиональных алкоголиков” – людей, которые могли выпить сколько угодно, притворяться пьяными в доску, но видеть, слышать всё. Обычно такого рода коллективные предприятия устраивались перед какой-либо чисткой.