Читать «Журнал Наш Современник 2006 #10» онлайн - страница 190

Романовы, особенно “ранние” и “средние”, закабалили русский народ? Закабалили. Публика, которая находится на вершине власти, никогда не отказывается от подобной возможности, особенно если ей не мешают. Не знаю, как у кого, у меня с детства Англия, описанная в романе Диккенса “Приключения Оливера Твиста”, с её жесточайшей буржуазной диктатурой, оставила жуткое впечатление, которое впоследствии не перебили даже описания ужасов “Третьего рейха” и сталинизма. А Германия XVI-XVII веков, когда утверждение стяжательской идеологии Лютера и Кальвина вызвало такой развал и бойню, что под вопросом оказалось само существование немецкой нации?

Какой, в сущности, исторический метод нам предлагает Коняев? Применим его, например, к истории Франции и скажем: королевская династия Бурбонов, пришедшая на смену династии Валуа, оказалась не на высоте своего призвания и привела к гибели монархической Франции. Так-то оно вроде так… Но куда, в таком случае, девать эпоху Людовика ХIV, когда донаполеоновская Франция поднялась к вершинам своего могущества? Объявить её формой агонии? Гм-гм, как говаривал В. И. Ленин… Да простит меня Коняев, но есть что-то в его методе от фоменковщины.

Вот он пишет о Романовых, а, например, историк М. Зарезин — о последних Рюриковичах. Послушать Зарезина, так они делали то же самое, что ранние Романовы, подпав под влияние “литовских людей”. Захотел бы Зарезин “вплотную” заняться в том же духе “средними” Рюриковичами, то и у них бы обнаружил “волюнтаризм” и “тоталитаризм”. А ранние Рюриковичи чем “хуже”? Можно, например, написать книгу о том, что святым равноапостольным князем Церковь должна была бы объявить не Рюриковича Владимира, погрязшего до крещения в разврате и жестокости, а убитого его языческим предком первого православного князя Аскольда. И вообще, лучше бы у истоков нашей государственности стояли бы Аскольдовичи, а не Рюриковичи. Главное — никто бы этому допущению не удивился. Но это будет что угодно, но не история. Тем более — подлинная.

Романовы, хорошие они или плохие, это часть нашей истории. Тут самое время привести слова из письма Пушкина Чаадаеву, которое столь выборочно цитировал в предисловии Коняев: “… клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог её дал”.

Конечно, говоря так, он имел в виду и историю дома Романовых.

Андрей ВОРОНЦОВ