Читать «Журнал Наш Современник 2001 #1» онлайн - страница 2

Куда меня, беднягу, завезло! Таких местов вы сроду не видали! Я нажимаю тяжко на педали, Въезжая в это дикое село. А водки нет в его ларьке убогом, В его ларьке единственном, косом. О чем скрипишь передним колесом, Мой ржавый друг? О, ты скрипишь о многом. Надежда есть, что спички есть в кармане. Но спичек нет, хотя надежда есть. И я опять в обмане, как в тумане. А выйду ль из него когда — бог весть. Одну давно имею на Сущевской, Другая на Мещанской намечается, А третья… впрочем, это несущественно, Поскольку по тебе одной скучается

. Сегодня мне бы ту сноровку, В годину горечи и бед… Хочу на грудь татуировку: “Года идут, а счастья нет”.

…Потом отбросил я винтовку, Пошел с друзьями на парад.

Хочу на грудь татуировку Из лучших ленинских цитат!

К счастью, наша троица недолго просидела за решеткой — кто-то узнал Невзорова, и всех выпустили. Даже прислали какую-то машину, чтобы развезти их по домам, ибо был поздний вечер. Но Рубцов сказал: — Нет! Пусть дают черную “Волгу”! На другой машине я теперь не поеду!..

Чем все закончилось, история умалчивает. Как вспоминает Василий Невзоров, секретарь обкома Дрыгин потом отругал его за то, что сразу к ресторану не вызвал служебную машину.

И, как живые, в наших разговорах Есенин, Пушкин, Лермонтов, Вийон…

Передо мной небольшая книжка, неплохо изданная, в суперобложке, — “Франсуа Вийон. Стихи”, переводы с французского, Москва, 1963 год. Точно такое издание читал и перечитывал в свое время Николай Рубцов. В самом конце 1964 года в Вологде он увидел книжку в домашней библиотеке поэта Бориса Чулкова, увидел и — “всякий раз, бывая у меня, буквально не выпускал из рук и всегда говорил, что рано или поздно не у меня, так где-нибудь стащит или раздобудет его” (Б. Чулков).

Я перелистываю Вийона и снова думаю о том, что привлекало Рубцова в стихах этого поэта, в его жизненной истории. Да ищу строчки, которые могли прямо повлиять на лирику самого Рубцова…

“Образ Франсуа Вийона — “магистра искусств” и бродяги — двоится в представлении потомства. Уже вскоре после его смерти слагаются легенды о “веселом комике”, циничном шуте, мастере поужинать за чужой счет, коноводе во всякого рода злых проделках”, — пишет в предисловии Л. Пинский. Но, конечно, прежде всего, Вийон — великий лирик, поэтическое зеркало своего времени

и своей страны. Умирало средневековье, и поэт писал о смерти, старости, бренности бытия. И все же выглядывает из стихов жизнелюб, которого не миновали народные празднества и все радости жизни. Вийон использовал в своих стихах не только опыт предшествовавшей литературы, но и богатые традиции народного искусства. А в его жизни годы студенчества сменились годами скитаний и тюрьмой.

Рубцова несомненно волновали какие-то совпадения собственной жизни с биографией Франсуа Вийона — раннее сиротство, странствия, неустроенность. Да и “студенческий дух”, если вспомнить, что в 1964 году Николай Рубцов был еще студентом-очником. Многие стихи французского поэта пронизаны иронией, но и у Рубцова был “иронический период” в творчестве. Совсем в духе Вийона написаны “Стукнул