Читать «Сибирский послушник» онлайн - страница 77

Швейцер неуклюже сорвал обертку и языком дотронулся до содержимого. Наверно, было вкусно, но Швейцеру было не до яств. Но что-то холодное, это он понял.

- Ну, что тебе, Куколке, показать? - спросила Дуня. Она торжествовала, гордясь собой за то, что так ловко заполучила себе в кавалеры инопланетянина. Она ощущала себя всемогущей и щедрой - мороженое было лишь малой толикой того, чем она думала облагодетельствовать это невинное дитя.

Ответ Швейцера был неожиданно четким и определенным:

- Больницу.

Дуня вытаращила глаза. Швейцер заметил у нее много веснушек. Про себя он назвал их сыпью.

- Что за интерес странный?

- Я хочу проверить одну вещь, - признался тот.

Дуня отъела сразу полтрубочки.

- Как хочешь, пошли. Только внутрь не пойдем, на нас сразу обратят внимание.

Швейцер озабоченно нахмурился.

- Неужели никак не пройти?

- Никак, - твердо ответила Дуня, боясь лишиться новой игрушки. - У нас больница не столичная, но это и плохо. Все друг друга знают...

При слове "столичная" мысли Швейцера перескочили на другое:

- А далеко отсюда Москва?

Дуня прыснула.

- Ну и учат же вас там, в вашем заповеднике! Далеко.

- Нам говорили, что далеко, - пояснил слегка уязвленный Швейцер. - Но теперь мне все нужно проверять самому...

Он старательно избегал прямых обращений: злополучное "ты" никак не хотело выговариваться.

- Понятно. Доверие потеряно. У тебя капает!

Мороженое подтаяло; Швейцер шел, оставляя за собой на асфальте молочные звезды. Заметив свинство, он засуетился и начал быстро есть. Вкуса он по-прежнему не разбирал.

Они уже покинули площадь и шли теперь по кривой сонной улице, почему-то обозначенной как проспект. Редкие автомобили пугали Швейцера, хотя он шел, держась подальше от проезжей части. Глаза у него разбегались; первым, на что он обратил пристальное внимание, был трехцветный флаг, вяло свисавший с шеста над входом в какое-то здание. Символ сохранности и даже пресыщенной утомленности государственной власти отозвался горьким гневом.

- Что это за дом? - спросил Швейцер у Дуни.

- Где флаг? Это суд.

- Суд, - еле слышно повторил Швейцер. Он и после повторял за Дуней разные слова, пробуя их на вкус. Суд, смешавшись с мороженым, показался ему так себе.

- Сними очки, если хочешь - посоветовала Дуня. - Или нет, не снимай. Мало ли...

Странное дело: Швейцер совершенно не боялся погони. Ректор сотоварищи превратились в далеких призраков из волшебного сна - плоских, картонных, и даже незрячих. Здесь, в беспомощном захолустье, Швейцер чувствовал себя сильнее любого богатыря. Ему казалось, что Лицей не имеет власти над подлинной реальностью.

Но - против ожидания - эта реальность не наполняла его радостью живого, доселе не познанного бытия. Он воспринимал ее механически, как насыщенный бред, местами липкий, а где-то - разбавленный; этому бреду нельзя было пока, хотелось бы верить, что пока - итак, нельзя было поддаваться ему полностью, открываться миру сжавшейся, словно от стирки, душой. Могло разорвать, он мог не выдержать мир, стать одержимым этим миром, потерявшись в нем, и попросту прилег бы где-нибудь под тихим, сравнительно безобидным деревцем, чтобы спать - очень, очень долго, всегда.