Читать «Четыре шага (Так называемая личная жизнь (Из записок Лопатина) - 1)» онлайн - страница 45

- Час от часу не легче! - воскликнул он, когда Лопатин назвал себя и сказал, что направлен сюда из дивизии к командиру полка Мурадову или комиссару полка Левашову. - Теперь только и радости, что в газетах про нас писать! Командир полка Мурадов ранен и вывезен, а батальонный комиссар Левашов буду я. Еще вопросы есть?

Он вздохнул, снял с себя фуражку и, бросив ее на стол, взъерошил обеими руками свалявшиеся, как войлок, волосы.

Наверное, ему было лет тридцать, но сейчас он казался старше.

Его красивое лицо заросло густой русой щетиной и выглядело помятым. Голубые светлые глаза, обведенные темными полукружиями бессонницы, глубоко запали. На йогах у батальонного комиссара были брезентовые сапоги - один с надорванным голенищем.

- Садитесь, чего стоите? - сказал наконец Левашов, стиснув руками голову так, словно хотел унять головную боль.

Он был в таком очевидном горе, когда на человека глупо обижаться. Лопатин сел на рассохшийся скрипучий стул, бросил на пол вещевой мешок и стал ждать, что будет дальше.

Левашов, выйдя из-за стола, походил по хате, с сомнением поглядел на разорванное голенище и, заложив руки за спину и расставив ноги, остановился напротив Лопатина.

- Поехали бы еще к кому-нибудь, а? Ей-богу, не до вас, - в голосе его была грубая искренность.

Лопатин сказал в ответ, что готов не обременять своим присутствием комиссара полка и пойти прямо в батальоны, ко вообще-то командир дивизии рекомендовал ему побыть у пего в полку и даже назначил ему здесь на завтра свидание.

- Рекомендовал, рекомендовал... - передразнил Левашов, - а пока вы сюда ехали, из полка душу вынули. Вам почему комдив рекомендовал - потому, что это полк Мурадова, а Мурадова нету больше в полку. - И Левашов пожал плечами, словно сам удивляясь непоправимому смыслу сказанного. - А я даже в госпиталь поехать, узнать судьбы его не могу, пока нового командира полка не назначат. Вот, пожалуйста, - повернулся он к столу и показал на сковороду с яичницей, - только сели вдвоем, как люди хотели пообедать, а на передовой занервничали, стали по телефону заикаться. Поднялись с ним, поехали посмотреть, что там за такие особенные румынские атаки? И вот сиди теперь один, доедай...

- Как же все это случилось? - спросил Лопатин.

- Обычно, как все случается. На обратном пути - мина под ноги, два осколка в живот. И: "Прощай, Федя, оставляю полк на тебя..."

Левашов подошел к окну, снял с подоконника миску с красными солеными помидорами и брякнул ее на стол рядом с недоеденной яичницей.

- Давайте перекусим, жизнь должна брать свое. И поедем в батальоны, если не передумали. Мне туда тоже надо.

Лопатин не стал отказываться, подсел к столу и взялся за холодную яичницу и помидоры. Ему хотелось есть. Левашов тоже потыкал вилкой в яичницу, но, как видно, слова, что жизнь должна брать свое, были сказаны им преждевременно. Он бросил вилку и откинулся на спинку стула.

- Ешьте, на меня не глядите, - сказал он.

Стекла в хате звякнули и задрожали. Взрыв был не сильный, но близкий. Лопатин вздрогнул от неожиданности. Левашов мельком взглянул на него и, придвинув телефон, стал крутить ручку.