Читать «Привратник "Бездны"» онлайн - страница 19

Порочный испорченный круг... из порочной переперченной пьесы... о жизни порочных порченых людей... подаривших мне пять минут черного чарующего уединения...

Я перетерпел первую минуту томительного одиночества, наливаясь, наполняясь с каждой обрывочной недоуменной мыслью, призабытым чувством юношеского безоглядного драчливого куража.

Размышлять над вопросами, которые бессильно толкались, ворочались, пока было бессмысленно.

Подаренное время сжималось, утончаясь, уменьшаясь, точно фантасмагорическая шагреневая кожа из одноименного шедевра французского классика...

Я рывком придвинулся к месту схрона "нагана", и как я полагал в эти убывающие мгновения - подаренной мне жизни. Подаренной каким-то бродягой, сохранившим не только эту "бойкую вещицу", сохранившим и старинную русскую нескаредность, нежадность, и даже какой-то городской несовременный лоск и культурный речевой апломб...

Добыв, из кобуры револьвер, придерживая большим пальцем курок, поставил его в боевую позицию, и, торопливо утершись клоком простыни, сполз, со всей предосторожностью и бесшумностью на какую был способен, на пол.

И только твердо встав на ноги, ощущая босыми ногами, холодящую уличную слизь на паласе, натекшую с бандитских башмаков, - отчего на долю секунды брезгливо передернулся, - тотчас же оценил истинную "неэтичность" поступка главного пришельца...

Боль возродилась в паху с такой явной удовлетворенностью, рикошетом проникая в закоулки внутренностей, в особенности в желудок, что мне вновь сделалось неудержимо дурно, пакостно, и воцарившаяся неукротимая слабость потянула вниз...

Обиженный организм мечтал принять уже привычную манеру жить ничком. Мечтал притвориться внутриматочным, слабосильным, ото всех зависящим, существом, требующим жалости и участия.

Перемогать подрезающую тошнотворную неустойчивость молчком это нечто для меня новое!

Я позволил себе лишь обильные потовые выделения, через секунду превратившие все мое скрюченное существо в окончательно прокисшую мерзость.

Каким-то чудом, почти не дыша, доковылял до прихожей, напрямую сообщающуюся (через пару метров) с кухней... В прихожей лежал отвратительный, абсолютно чужой, неуютный желтый блин отсвета от кухонного пластикового абажура.

Пришельцы, вероятно, всерьез решили подкрепиться, предыдущая зверская деятельность, - общение с нелояльным хозяином, - породила адекватную зверскую прожорливость.

Обожженные не благовонной бандитской мочой ноздри с удовольствием и негодованием приняли в себя запах жарящихся пельменей, сваренных мной вечером, и, выложенных аккуратно в миску, убранную затем в холодильник.

Эти ночные подонки по-хозяйски собрались уничтожить мой холостяцкий завтрашний, вернее, уже сегодняшний обед!

Вот где, дядя Володя, настоящий циничный стопроцентный б е с п р е д е л...

Прикрывая терпко-вонючей ладонью рот, - зубы ни с того ни с сего вздумали вызванивать предательский марш, я переминался в злой, изнывающей раздумчивости, не решаясь сразу преображаться в суперперсонажа... Обыкновенная порядочная интеллигентская трусость придерживала от решительного шага на освещенное, так сказать, визуально простреливаемое пространство.