Читать «О женщине моей» онлайн - страница 14

Разумеется, и глаза, и веки, и ланиты, и уста моей единственной были как всегда на высоте визажного мастерства, и наверняка били в самое сердечное яблочко зазевавшихся особей мужского пола, обречено столбенеющих при явлении моей ненаглядной в местах публичного столпотворения...

Весь искусный и природный шарм предназначался улице, - в этом моя суженая права. Она, моя единственная, права, что любоваться мне, ее законным, так сказать, обладателем, все как-то недосуг, разве что вот сейчас, в эти стремительно утренние минуты.

Минуты-мгновения нашей совместной супружеской жизни. А минуты идут себе своим равнодушным размеренным шагом.

В утренние же нынешние, скорее - галопируют, скачут, проносятся, - но все равно я заканчиваю свое медвежье ласковое, успокоительное предложение:

- И только твой противный муж любит свою жену всегда такую, какая... Разную жену любит, и заспанную, и спящую, которую будить страшно опасно для его психического здоровья. Потому что еще древние восточные мудрецы советовали, что старинное жмуркино упражнение после трудового дня или в заслуженный выходной, чрезвычайно укрепляет расшатанный нежный женский организм. В гаремах это пользительное времяпрепровождение...

Между нами, говоря, эта редкая женщина свой законный сон бережет, точно самый натуральный ювелирный изумруд или прочие драгоценные уральские самоцветы и бриллиантовые камушки, которыми переполнены ее бажовские малахитовые шкатулки...

Моя единственная лелеет свой сновидческий ритуальный покой, точно ревнивая львица своего недотепу-львенка...

Не дай Бог в ее личный выходной, отдохновенный час потревожить ее какой-нибудь зряшной просьбой: какие приготовить полуфабрикаты к ужину, что почистить-отварить? Или просто по глупой самонадеянной супружеской глупости: переборщил с регулятором громкости какого-нибудь приемного электронного устройства, - миниатюрный, но едкий скандал вам, то есть, разумеется, мне, скотине, хаму и вообще врагу трудящегося народа, обеспечен...

И случается, что я, одичалая скотина, умудряюсь всерьез, совершенно по-детски надуться и промычать невежливым запанибратским басом очевидную гадость: "Ну ладно тебе! Я хотел как лучше, чтоб..." Или вообще вздорность: "Это не я! Это телевизор виноват! Мастера нужно...", - дальше я не продолжаю, потому что вовремя ретируюсь, чтобы остаться живым и невредимым.

Невредимым для дальнейшего совместного сосуществования, от которого я когда-нибудь рехнусь, повешусь, растрескаю в мелкие жемчужные дребезги очередную свою любимую чайную чашку...

- Жена, а, жена! а какой сегодня день за окошком? Еще до лета далеко, да? Хмарь какая-то, и снег, наверняка, как кисель... Жена, ответь своему возлюбленному супругу, какова нынче в столице-матушке погода? Может, на асфальте весна гуляет, а сугробы ручьи веселые сочиняют? Вороны вон орут, вроде теток на базаре... Спишь тут, как забытый медведь в берлоге, а в природе всякие веселые перемены: нового доброго царя выбрали единогласно, снегири опять же в своих красных манишках нахохленные судачат, а? И сердце куда-то зовет, верно?