Читать «Вложения Второго Порядка» онлайн - страница 88
Андрей Сердюк
-- Буду. И буду посвящать тебе свои стихи и песни, - ответил Зотов утвердительно, боясь быть обделённым или облитым горячим напитком. И почти сам поверил.
-- А стихи-то настоящие? - не отставала настырная Белла.
-- Лирические, - уклончиво ответствовал Зотов.
-- А, например.
-- Что? Прямо сейчас?
-- А что - слабо здесь и сейчас?
-- Ну... не знаю...не знаю ... ну, вот начну, если хочешь, как-нибудь эдак эротично, что ли:
По капле
в рюмку стекает свеча
Пародия на утончённость,
на изыск пародия,
Но реальной дрожью ладони
по коже плеча
И подушечкой указательного
нежно по родинке...
И наворочу всякого такого, всякого, знаешь, пышного - рококо детальками обслащавлю и барокко лепнинкой распомажу. И закончу... Ну, и закончу как-нибудь так... как-нибудь закончу погорячее, что ли, да... наверное, с индексом три икса и закончу:
И юркали руки
ловкими ласками,
Хвостами виляли,
в излучины лазали.
Луна из-за ширмы
глядела с опаской,
Качаясь на ветке,
на наши фантазии...
Я ещё поработаю, конечно, с этим полуфабрикатом... над содержанием, размером и рифмами... и подарю тебе, так и быть ... а кофе выдашь?
-- Уже остыл.
-- Я люблю холодное.
-- Зато я закипаю.
-- Не заставляй меня, Рипли.
-- Не заставляй меня заставлять.
И вновь припала она к нему, испытывав острый приступ тактильной недостаточности.
Хотел он было отстраниться мягко, но попал во что-то тёплое-влажное-клокочущее - в средоточение её милостей попал...
И бабочка затрепыхалась под его ладонью...
И сразу захотелось лизнуть шершаво голую белизну её выбритой подмышки и... лизнул, а потом вошёл в неё осторожно, а затем... затем долго пытал её на ложе её, пока бесчисленные горячие дыхания женщины не перешли в те самые страстные сладкие стоны, которые в диком смятении пометались по комнате, потыкались в стены, поломились в двери, побились в окна, но всё же вылетели с шумом - фырх! в приоткрытую форточку и унеслись к далёким неведомым мирам с радостной вестью о наличии жизни на нашей сумасшедшей, сумасшедшей, сумасшедшей ... ах! какой сумасшедшей планете.
У соседей двумя этажами выше на кухне сорвало кран.
-- Зотов, женись на мне.
-- Долго думала?
-- Вообще, не думала.
-- Заметно.
-- Я тебе сыночка рожу. А, Зотов?
-- А я думаю, в отличии от некоторых... вот тут у тебя в кровати лежу и думаю... Послушай, а что, если я - это никакой не я, а герой какого-то текста, написанного неизвестным мне автором... да, понимаешь, Белка, - текста, состоящего из различных по стилистике фрагментов, на поверхности семантически запутанных, но которые на глубине эксплицируют при помощи чётких мотивных связей, прослеживающихся по всему полотну этих фрагментов... И думаю ещё, что в моём начале действительно было Слово. Я - то самое Слово, которое и стало мясом... Тут ты права была. И Слово было Автором. И Автор есть... Если бы Автора не было, то кто тогда придумал бы слова, которые я только что произнёс. И в этом нельзя сомневаться, потому что если начнёшь сомневаться в этом, то тогда придётся сомневаться во всём остальном... Тогда начнёшь размышлять: если я герой текста, то откуда я помню - сам по себе помню, без посторонней подсказки как обжёг до волдырей вот эту свою правую ладонь, когда на морозе под сорок подстыковывал папу кабеля боевого управления к маме разъёма ша шестьдесят восемь в кабельной нише, так неудачно доработанной промыслами, что в перчатках там ловить было нечего, потому что ни хрена не подберёшься! Воткнуть ещё как-нибудь можно, а закрутить - не а! Только голой пятернёй и тогда моментально - белые пепельные пятна на коже...