Читать «Поведай сыну своему» онлайн - страница 29

Михаил Белиловский

- Нам ведь установили дома радиорепродуктор. Электричество еще не подключили, а вот радио уже есть. Иногда передают оперу, и мы все с Этл удивляемся, как можно показывать спектакль, в котором артисты вместо того, чтобы говорить, поют. Помните, приезжала еврейская труппа из Житомира и ставила в клубе коммуны "Блуждающие звезды" по Шолом-Алейхему? Нам очень понравилось. Разве можно такой спектакль спеть?

- Можно, Аба, конечно, можно, - Эвелина Матвеевна оживилась и продолжала говорить дальше почти самозабвенно, как бы представляя себе первый свой урок по русской литературе. - Опера, также как и симфоническая музыка, - продолжала она, - уводит нас от мелких будничных дел в мир возвышенный, где царит мужество, любовь, красота и непримиримая ненависть ко всему тому, что может омрачить нашу жизнь, отобрать радость и счастье бытия у человека. Разве в "Блуждающих звездах" нет сильных чувств, смелых поступков? Есть, конечно. И если самую главную часть этого повествования положить на музыку, то может получиться хорошая опера. Одному больше понравится спектакль, другому - опера. Мне, например, нравится то и другое.

Аба внимательно и с интересом слушал учительницу и думал в связи с этим о том, что рассказывал недавно Арон о культурной жизни Киева. Нет, что там говорить, советская власть принесла с собой какой-то особый оттенок в их жизнь. Во всяком случае, если не они с Этл, то хотя бы их дети смогут воспользоваться новыми возможностями.

Думая так, он не мог избавиться от назойливого, неопределенного беспокойства, которое сидело глубоко в его душе давно и которое пробудилось вдруг под влиянием разговоров с учительницей. Почему-то пришла на ум пословица о ложке дегтя в бочке меда. Но, если вспомнить этот страшный голод, историю Лизы и то, что происходит в самом Ружине, то не получается ли наоборот - ложка меда в бочке дегтя?

Уж очень ему хотелось знать мнение учительницы по поводу врагов народа, о которых непрерывно говорят по радио, в газетах и люди между собой. Но рядом дети и, потом, кучер, которого он не знает.

На подъезде к Верховне, когда осталось проехать несколько километров, кучер забеспокоился и заявил, что им придется остановиться. Пока он возился с одним из хомутов и приводил в порядок остальную сбрую, дети побежали в поле порезвиться. Аба и Эвелина Матвеевна сошли на землю и незаметно в разговоре отошли на некоторое расстояние в тень придорожного дерева. И тут Аба помимо своей воли заговорил о том, что его волновало в эту минуту.

- Эвелина Матвеевна, простите, пожалуйста, если я не то спрошу, - Аба замялся, сорвал лист с нависающей над ними ветки, подождал немного и, решившись, наконец, продолжил. - Понимаете, недавно прибежал домой бледный Менделе, с шумом раскрыл дверь и, не закрыв ее за собой, проскочил через столовую в залу. Мать побежала за ним и увидела сына, лежащего на кушетке. Мендель уткнулся лицом в подушечку и тихо вздрагивал. Мать подумала, что он с кем-нибудь подрался, мало что бывает. Долго она его спрашивала, успокаивала и, конечно, пыталась узнать, в чем дело, но Менделе упорно молчал. С тревогой на душе Этл оставила его в покое, и он продолжал неподвижно лежать часа два до моего прихода с работы. Когда я пришел, он лежал на спине, уставившись неподвижным взглядом в потолок. Причем не обратил на меня никакого внимания. Я и так и эдак. Наконец, мой Менделе как закричит и горькие слезы ручьем: "Папа, папочка, скажи мне, пожалуйста, всхлипывал сын, с силой уцепившись в меня руками, - разве может хороший человек быть врагом народа?" Вы ведь знаете, что у них с Юрой Винничуком тесная дружба. Я думаю, после того, как отца арестовали, Анна детям сказала, видимо, что отец уехал надолго по делам. И Менделе тоже ничего не подозревал. Он ведь очень любил Мыколу Аврамовича, который всегда находил время для Юры и его друзей. Незадолго до ареста он помог ребятам выписать из Житомира описание и материалы для постройки планера. Сколько было радости, когда они его запустили! И надо же, какие злые люди! Оказывается, сына встретила их соседка и говорит: "Мендель, не ходи больше к Винничукам, разве ты не знаешь, что их отец враг народа?" Вот так-то вот.