Читать «Старый врач» онлайн - страница 6

Они стонали, они смотрели воспаленными умоляющими глазами... Им трудно было помочь, но их нельзя было оставить без помощи - от них невозможно было уйти.

До прибытия этих раненых Надежда Гавриловна пыталась как-то укладывать кое-что, необходимое в дальнюю дорогу, в два старых чемодана, но, чем туже она набивала эти чемоданы, тем больше оказывалось совершенно необходимых вещей, для которых нужны были еще чемоданы, или корзины, или узлы. Когда люди сидят на одном месте десятки лет, они обрастают вещами.

Но, помогая мужу делать операции и перевязывать раненых, Надежда Гавриловна забыла о своих планах поездки куда-то, не вполне ясно, куда именно. Люди страдали, людям надо было всеми мерами сохранить жизнь. Это было на первом плане, приближавшиеся враги - на втором.

И когда через город на восток потянулись, отступая, войска, - это было вечером, - а по радио передали всем жителям города, которые еще его не покинули, что утром город будет оставлен и занят немцами, Иван Петрович и Надежда Гавриловна, бывшие в это время в больнице, в ней и остались на ночь.

Они не ложились спать, хотя и устали за день. Они не могли бы заснуть и на минуту: слишком резко ломалась жизнь. В то же время их охватило спокойствие за себя, точно смертный приговор в окончательной форме был им прочитан и никаких изменений его ожидать было нельзя.

Только раз спросила Надежда Гавриловна:

- Что-то будет с нами, Иван Петрович?

Иван Петрович отозвался на это, вздохнув и разведя руками:

- Ну что же, и то сказать: пожили на свете... дай бог и другим пожить столько!

Помолчав, она спросила еще:

- А если будут мучить нас перед смертью, а?

- Мучить?.. Не знаю, право, не знаю, зачем же им нас мучить? подумав, ответил Иван Петрович. - Наконец наши, может быть, не сегодня-завтра вернутся сюда.

6

Очень начальственно вошли в больницу гитлеровские офицеры; это прежде всего остро бросилось в глаза. Никто за последние двадцать с лишком лет не входил сюда так начальственно, как эти высокие длинноногие люди с чужим обличьем.

За переводчика у них оказался Теодор Вальд, державшийся нестерпимо важно, так как был назначен помощником бургомистра. Он переменил свою потрепанную соломенную шляпу на черную фетровую, а грязно-белую навыпуск рубаху - на серый в клеточку пиджак.

И офицеры - их было трое - еще только оглядывали палату, в которую вошли; а он, Вальд, уже процедил сквозь зубы Ивану Петровичу, кивая на раненых, лежавших на койках:

- Приказываю вам вышвырнуть отсюда вон эту сволочь! Тут будут помещаться немецкие солдаты.

- Куда же я могу деть людей, не могущих встать с постели? - больше удивился, чем возмутился, Иван Петрович.

- Э, это меня не касается, куда именно! - надменно ответил Вальд. - Я вам приказываю, и весь разговор... Можете их отравить, нам калек не надо.

Иван Петрович переглянулся с Надеждой Гавриловной. На ее бледном от волнения лице особенно резкими казались черные ободочки очков.