Читать «Опыт биографии» онлайн - страница 217

О том же самом думал я и на встрече с судьей Мироновым, председательствовавшим на процессе Гинзбурга. Встречу организовал Союз писателей, специально для тех, кто был "введен в заблуждение" и подписал письма с протестами и недоумениями: "Вы просили, чтоб вам было что-то разъяснено, - пожалуйста".

В отличие от встречи со Смирновым это мероприятие проводилось в малом зале, пускали на сей раз строго по списку - только тех, кто подписывал письма с протестами, а также секретарей СП и членов партийного бюро.

Это было очень любопытно. Большой стол, накрытый зеленым сукном, разделил присутству-ющих на две части: по одну сторону начальство, по другую - проштрафившиеся, "введенные в заблуждение"; во главе стола судья Миронов и оргсекретарь СП, бывший генерал ГБ.

Я слушал нелепую и пустую речь судьи, кокетливую и самодовольную, и действительно смешным казалось наше горение все эти месяцы, начиная с того дня, когда стало общеизвестно, что произошло на этом так называемом открытом процессе, на который не пустили в первый день даже старуху-мать Гинзбурга, а зал был набит сучившей ногами "общественностью". Потом появление в Самиздате речи защитника Гинзбурга - Б. А. Золотухина (записанная кем-то по памяти, неполная, но дающая в руки материал живого дела - уже не эмоции, не экзальтация, не абстрактное добро против абстрактного зла: стройная гражданская позиция, противопоставившая беззаконию и произволу - право и справедливость) - начало подлинного общественного интереса; а дальше возникновение наших пламенных писем, апелляция к истинному правосудию, защита советского закона от его исказителей, осуждение отвратитель-ной кампании в газетах и т.д. и т.п. ... - требование справедливости и правосудия от тех, кто его принципиально попирал!

Судья Миронов кокетничал: "Я, конечно, не привык выступать перед мастерами слова, так что если что не так..." Сидящий рядом с ним бывший генерал мрачно поглядывал на нашу проштрафившуюся сторону стола, а писатели-руководители глядели на нас с откровенным презрением, "Этот самый Гинзбург, - сладко говорил судья Миронов, - выдавал себя, как известно, за писателя, и его, кстати сказать, защищали как человека творческого! А знаете, чем он занимался в один из периодов своей, так сказать, бурной жизни?., (и выждал паузу). Стыдно говорить в такой интеллигентной аудитории - дезинфекцией! Да, да, представьте, этот герой занимался тем, что морил клопов, тараканов и, извините, вшей - ха-ха! Вот что на деле представлял из себя человек, о котором шумит продажная западная пресса..." И дальше: "Вот, говорят, закрытый процесс, закрытый процесс, но дело не может слушаться в концертном зале - не в Лужниках же устраивать процесс? А зал, между прочим, был полон - ни одного свободного места, но желающих много - какие могут быть обиды?.. Конечно, в работе суда есть свои трудности. У меня был случай - затеяли в суде ремонт, затянули, знаете практику работы наших строительных организаций... Ха-ха! Я переношу и переношу заседание, оттягиваю, но больше тянуть нельзя, все сроки вышли. С меня тоже спросят. Пришлось открыть заседание в кабинете судьи, там, конечно, зрителей не было. А осужденный, между прочим, тоже обижался, жаловался куда-то. Что делать, приходится и нам порой преодолевать трудности..."