Читать «Письма уходящего века» онлайн - страница 17

Долго раздумывая над всем происходящим на Северном Кавказе я пришел к выводу, что какого-то одного единственного выхода из происходящего там ужаса нет. Само-собой напрашивается решение о предоставлении независимости этой чертовой Чечне, но тут же оно упирается в сотни других нерешенных вопросов. Дадим волю Чечне, попросится вслед и Ингушетия, она и так уже стоит "вполоборота" к родственному вайнахскому народу, остро присматриваясь к возможности приобрести свою государственность. Плюнуть на все и признать что решение русских царей о приобретении Кавказа было ошибкой в общем безумии доктрины о безмерном расширении империи? Невольно напрашивается аналогия Алжира и непопулярного решения Де-Голля. Но у нас совершенно другая ситуация, там, в Алжире, был один народ, у нас же на Кавказе десятки! Те же малочисленные народы Дагестана прекрасно понимают, что получив независимость они будут только одноразовой закуской на язык чеченского волка. И слишком много конфликтов тлеет между горскими народами, издавна испытывавшими острый недостаток свободных земель. Северная и Южная Осетия, карачаевцы и черкесы, лезгины и адыгейцы - если допустить решать им самим кто, как и где будет жить, то не миновать кровавых войн похлеще Югославского котла. Тот кто решит все эти проблемы достоин будет трех Нобелевских премий.

После пленения Шамиля, того, первого, в прошлом веке, партизанская война длилась сравнительно недолго, последнее нападение на русские войска произошло спустя двадцать лет. Кто-то скажет что это много. Да нет, русские сражались до этого за Кавказ сорок лет, и это редкии вылазки были уже мелочью. Многие сейчас говорят что война в Чечне прекратится если перекроют все финансовые каналы подпитывающие ее извне, со стороны воинствующего исламизма. При этом забывают, что прежде всего следует начинать бороться с этим злом в самой Москве. Уже все в стране прекрасно знают, что чеченские преступные группировки контролируют игорный и гостиничный бизнес, проституцию и поставку наркотиков в первопрестольную. Если даже одна десятая часть этих средств будет идти в Чечню, то эта война не прекратится никогда. Ужасна сама абсурдность такой ситуации. Представьте себе что идет сорок третий год, а в столице некая многочисленная немецкая диаспора незаконными путями выколачивает миллионы рублей из русских граждан и отправляет их в Берлин, на борьбу с русскими. У нас же получается именно так. Ребята, у нас идет война, именно война, а не наведение конституционного порядка, не надо прятаться за придуманные самими же слова! Проститутка так проститутка, а не путана, или еще красивше - "жрица любви". Те же предельно гуманные американцы во время второй мировой войны просто сгребли всех японцев без разбору и посадили их в такие милые, цивилизованные лагеря до дня Победы. Я к этому не призываю, но ликвидировать чеченскую мафию любой ценой задача первостепенная. От этого зависит судьба русской нации. И дело даже не в том, что на Кавказе гибнут тысячи российских парней, от водки и наркотиков сейчас погибают гораздо больше. Теряется вера, что эта война - правое дело. Разочарование в Путине как в человеке, способном воссоздать справедливость, именно справедливость, а не порядок или управляемость государством, может взорвать страну не хуже выстрела "Авроры". Нечто подобное Россия пережила перед революцией под именем Тобольского старца. Не хочу юродствовать по поводу сходства двух фамилий, но та война переросла в революцию вовсе не потому, что она была несправедливой или империалистической, как про это нам пели большевики в своих талмудах. Русский солдат воевал с германцем всерьез, счеты у них были давние и за спиной была Родина. Просто горечь от того, что пока они гниют в окопах там, в столице жируют люди подобные Распутину вызвало ощущение всемерного предательства. Если и эта Чеченская компания закончится грибной порой строительства генеральских и чиновничьих особняков, то будет подорвано главное, дух армии и вера в справедливость у всей страны. А армия у нас пока что становой хребет нашего слишком большого, и поэтому слишком слабого государства.