Читать «Жаркий июль» онлайн - страница 56

— Удивляюсь я вам, Галина Григорьевна, — засмеялся Крушельницкий, — такая умная женщина, а обвели вас вокруг пальца, как ребёнка.

У него был незаурядный опыт, у этого Толи, и ему сразу удалось сбить наступательный пафос женщины. Галина Григорьевна как-то жалобно посмотрела на него и объяснила:

— Но ведь такие красивые ковры! И я давно хотела именно красный с цветами.

— За триста пятьдесят шесть?

— Узор… — вздохнула она. — И цвет… Как раз к нашей мебели.

— Ковры продают в магазине, а не на улице. Это вам не пирожки.

— Не пирожки, — согласилась она. — Черт попутал.

— Вот мы и выяснили, что и без вашей вины не обошлось.

— Очередь же была, и вроде все официально.

— »Вроде»! — ухватился за слово Толя. — Только вроде… И никто не догадался попросить у них документы, администратора позвать из магазина.

— Думали, что этот лысый…

— Ну, хорошо… А кассирша?.. Опишите её внешность. — Достал из папки лист бумаги. — Вот тут записано: брюнетка, брови густые, высокая причёска… Все говорят: красивая. А точнее? Красивые, они тоже разные.

— Конечно, — согласилась Галина Григорьевна. — А эта как кукла. Знаете, магазинная кукла. Ресницы длинные, наклеенные, и губки бантиком. По Академической такие по вечерам ходят.

— Лицо удлинённое или круглое?

— Скорее круглое. Нос вздёрнутый, и почему это таких красивыми называют?

Очевидно, Галина Григорьевна измеряла женскую красоту длиной собственного носа, и тут с ней трудно было согласиться. Но ведь и возражение могло вызвать её негативную реакцию — вероятно, поэтому Толя и не ответил на её вопрос. Вместо этого уточнил:

— Глаза чёрные?

— Не до глаз было: очередь и толкотня.

— Может, какие-нибудь особые приметы: родинка, бородавка, шрамик?

— Есть маленькая родинка. — Она коснулась левой щеки. — Вот тут. И губки бантиком. А больше вроде бы и ничего. Девка как девка.

— Вы говорите — брюнетка. Но ведь в комиссионных знаете сколько париков! У вас глаз женский, зоркий, случайно не обратили внимание?

Галина Григорьевна немного подумала.

— Сомнительно. Вы спросили, и теперь кажется, что была в парике, однако тогда я не подумала, смотрела и не подумала. Может, и не в парике.

— Благодарю! — Толя встал из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Но Галина Григорьевна придерживалась другого мнения.

— А деньги? — спросила она. — Как быть с деньгами? Триста пятьдесят шесть рублей. Кто мне их вернёт?

— Поймаем преступников, и суд решит.

— Мне деньги сейчас нужны.

— Могу только посочувствовать.

— А если вы их полгода будете ловить? Или даже год?

— Постараемся раньше.

— Постарайтесь, пожалуйста. Такое жульничество! Весь город говорит.

Я подумал, что не без помощи самой Галины Григорьевны, которая успела уже рассказать о своём несчастье не одной кумушке.

Она ушла. Крушельницкий собрал со стола фотографии, оставив только Пашкевичеву.

— Какие впечатления? — спросил он. — И что будем делать?

Делиться с ним впечатлениями о Галине Григорьевне не было смысла, да и спросил он, кажется, так, ради приличия. Мне было ясно: надо начинать с поисков кассы. Это было понятно не только мне, потому что Толя сказал: