Читать «Петербургская ворожея» онлайн

Садовской Борис Александрович

Петербургская ворожея

Борис Александрович Садовской

ПЕТЕРБУРГСКАЯ ВОРОЖЕЯ

1818 г.

Глава первая

Здорово, рыцари лихие

Любви, свободы и вина!

А. Пушкин

I

На закате море загорелось и слилось с запылавшим небом. Озолотились темно-зеленые сады невских островов.. Вдали адмиралтейский шпиц вспыхнул, как огненный, над петербургской громадой.

На Крестовском* нынешним летом поют цыгане. Сам Илья** приехал с табором из Москвы. От "гуляков" в трактире вторую неделю отбою нет. Только завечереет, все на Крестовский валом валят: и гвардейцы, и важные господа, и всякая столичная мелочь. Запустели совсем веселые кабачки - и Желтенький, и Красный. Кому не охота послушать лихих цыганских песен, полюбоваться на красавицу Танюшу!*** Голос у Танюши соловьиный: смеется и плачет, печалит и веселит; душу вынет, истомит, сердце измает.

Небесное золото еще не потускнело, а уж цыганский трактир шумит. Кудлатые черные чавалы**** с гитарами расхаживают по саду в цветных кафтанах, перебирая струны; откашливаются, поводят плечами. Гости съезжаются на катерах и в шлюпках: по двое, по трое, вшестером. Всё больше удалая военная молодежь: гусары из Царского да гвардейские уланы; кто из лагеря отлучился до первого барабана на острова, кто по летнему времени сбежал тайком на часок из караульни. Говор понемногу крепнет; пробки захлопали, и шампанское зашипело.

* На Крестовском...- остров в северной части дельты Невы, на котором находились различные увеселительные заведения.

** ...Илья - Соколов Илья Осипович (1777-1848) - цыган, танцор, гитарист, в 1807-1848 гг. руководитель одного из самых известных в России цыганских хоров.

*** Танюша - Демьянова Татьяна Дмитриевна (около 1800-1876) - цыганка, певица; Пушкин слушал ее пенье в Москве в конце 1820-х гг.

**** Чавалы - цыгане.

Седой Илья шумно вывел в запестревшую залу веселый хор и присел на скамью строить гитару. Табор расставился полукругом. Вышла Танюша, в малиновом сарафане, в яркой турецкой шали: расшитая золотом, приколота шаль к левому плечу. Серьги жемчужные, монисто из червонцев. Смуглая, желторумяная,- перловыми зубами блистают алые губы - распустила Танюша по плечам из-под золотой повязки свои вороновые косы.

"Здравствуй, Танюша, раскрасавица!" - "Жги, говори!" - "Пора!" "Начинай, что ли!" Гусары чокаются за здоровье цыганки. Почтенные, седые баре кряхтят: "Эх, хороша девчонка!" - "Огонь!" Долговязый дипломат, в коричневом кургузом фраке с огромным жабо, в узких бланжевых "веллингтонах",* навел на Танюшу лорнет, разинул рот, да так и остался.

Блеснув улыбкой, поклонилась в пояс гостям Танюша и звонко залилась песней. Сложили ту песню весной шутники-преображенцы. Поется в ней про молодого поручика, что влюбился в княжну и ладил было перевенчаться увозом, да вместо венца угодил на гауптвахту.

Ах, зачем, поручик,

Сидишь, мой голубчик,

В горьком заключении.

Колодник бесшпажный?..

Разливается, стонет разноголосый цыганский хор; дружно подхватили песню молодые гости. Весь табор в сборе. Впереди две голосистых подружки, Анюта Пучок и Лизавета Турчиха. За ними молоденькая плясунья Пиша.** Тут и мать ее, скуластая оскаленная старуха; совсем без голосу, а как взвизгнет, пройдется да махнет ширинкой - сразу поддаст жару запевале: недаром первая певунья была Алена в хоре у графа Алексея Григорьевича Орлова.***