Читать «Философия в будуаре, или Безнравственные наставники» онлайн - страница 39
Маркиз де Сад
ЭЖЕНИ. О, милая, я готова поручиться: Дольмансе в ответе за свои слова и никогда не злоупотребит правами, которые мы ему предоставим; я верю ему безоговорочно, ему присуща высшая порядочность –
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. Ну и хитрюга! Все время держит это в голове! А я полагала, что речь идет о пустой затее, распаленной фантазии – и не более того.
ЭЖЕНИ. Это самое твердое побуждение моего сердца, и успокоюсь я, лишь совершив это преступление.
Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. О! Хорошо, хорошо, но, может, все же пощадишь ее, ведь она – твоя мать.
ЭЖЕНИ. Подумаешь – высокое звание!
ДОЛЬМАНСЕ. Она права. Разве думала эта мамаша об Эжени, производя ее на свет? Да, шельма позволила с собой переспать – но просто потому, что находила в этом удовольствие, отнюдь не имея в виду эту девочку. Так что предоставим доброй воле Эжени поступать, как ей угодно; ограничимся лишь заверением: даже доходя до крайностей, она не окажется повинна ни в каком злодеянии.
ЭЖЕНИ. Душа моя преисполнена отвращения, и я нахожу тысячу доводов для оправдания своей ненависти; мне нужно лишить ее жизни – любой ценой!
ДОЛЬМАНСЕ. Что ж, Эжени, раз ты настроена столь решительно, клянусь, ты будешь удовлетворена; но прежде выслушай несколько советов, на мой взгляд, тебе без них не обойтись. Никогда не разглашай своей тайны, дорогая, и старайся действовать в одиночку; нет никого опаснее сообщников: остерегаться следует даже тех, кто, кажется, сердечно к нам привержен, Макиавелли говорил: «Нужно либо вовсе не иметь сообщников, либо отделываться от них, едва они сослужат нам службу». Но это еще не всё. Для осуществления твоих замыслов, Эжени, необходимо притворство. Прежде, чем отдать жертву на заклание, как можно теснее сближайся с ней; делай вид, что жалеешь или утешаешь ее; льсти ей, сочувствуй ее горестям, уверяй, что боготворишь ее; более того – доказывай всё на деле: в таких случаях, излишнего лукавства не бывает. Нерон ласкал Агриппину на той самой барке, которая предназначалась для ее гибели; следуй его примеру – не гнушайся ни плутовством, ни коварством – применяй всё, что измыслит твое воображение. Женщина и ложь – неразлучные спутницы, а при обстоятельствах, вынуждающих женщину обманывать, ложь ей необходима вдвойне.
ЭЖЕНИ. Мне еще предстоит усвоить и применить на практике ваши уроки. Но сейчас давайте разовьем эту тему, прошу вас. Вы настоятельно рекомендуете женщинам лицемерие. Неужели оно на самом деле столь необходимо в нашем мире?
ДОЛЬМАНСЕ. Не знаю качества полезнее криводушия; истина эта неоспорима, ибо лгут абсолютно все; исходя из этого, напрашивается вопрос: выживет ли и добьется ли успеха человек искренний в среде людей насквозь фальшивых? Если согласиться с утверждением, что добродетели хоть чем-то полезны для общества, то как, по-вашему, тому, у кого нет ни воли, ни власти, ни особых дарований, а таких большинство, – как же такому человеку обойтись без притворства, ведь и он, в свою очередь, жаждет заполучить хотя бы малую толику счастья, похищенного у него конкурентами? В чем же, на самом деле, нуждается человек общественный, в самой добродетели или в ее видимости? Сомнений нет: вполне достаточно внешнего подобия, добившись которого, индивид завладевает всем, что ему необходимо. С тех пор, как между людьми воцаряется общение исключительно поверхностное – довольно демонстрации одной только оболочки. К тому же несложно убедиться: в повседневной жизни добродетели оказываются ценными прежде всего для их носителей, остальные люди извлекают из них выгоду столь ничтожную, что им, по сути, совершенно безразлично, истинна или притворна добродетель того, кто живет с ними бок о бок. Лицемерие же – практически верный путь к преуспеянию; тот, кто овладеет искусством криводушия, бесспорно, одержит верх и в личном общении, и в переписке; ослепив собеседника ложным блеском, лицемер убедит его в своей правоте, с этого момента он – победитель. Допустим, я замечу, что меня обманули, – мне останется лишь пенять на самого себя, а обидчик мой волен будет продолжать свою игру, понимая, что я не пожалуюсь из гордости; его превосходство надо мной станет все более очевидным; он окажется правым, а я виноватым; он продвинется вперед, а я остановлюсь на месте; он обогатится – я разорюсь; он окажется на высоте и вскоре завоюет общественное мнение; с тех пор напрасны все мои обвинения – меня даже не станут слушать. Так предадимся же самой грязной и беззастенчивой лжи; отнесемся к фальши, как к источнику достижения всяческих благ, почестей и богатств; усмирим на досуге легкое чувство раскаяния за то, что обвели кого-то вокруг пальца – ощущение собственного хитроумия гораздо приятнее и острее.
