Читать «Мертвые мухи зла» онлайн - страница 54
Гелий Рябов
- Пакгаузы? - дернулся полковник. - Но... зачем?
- Затем.
Всю оставшуюся дорогу ехали молча. Кажется, пассажир начал догадываться.
Когда впереди возникло красное здание вокзала, Ильюхин приказал:
- Стой. И уезжай. Больше не нужен.
Извозчик хлестнул лошадь и с ужасом на лице - тоже все понял умчался.
- Теперь.. куда? - Лицо полковника пошло белыми пятнами.
- За мной...
Миновав пакгаузы, вышли к железной дороге. Ильюхин поискал глазами и, заметив вдалеке путевого обходчика, приказал:
- Ждать меня здесь. Ни шагу! - и побежал к служащему.
Тот поднял глаза от рельсов и, покачивая здоровенным ключом, спросил:
- Чего?
- Вот две золотых десятки... - Ильюхин раскрыл ладонь, на ней скучились два императорских профиля. Позаимствовал на одном из первых своих обысков еще в Петрограде. - Ты сейчас принесешь штаны, куртку, ремень, рубаху и обувь, все старое и форменное, получишь эти деньги и забудешь все, как сон.
Глаза обходчика влажно и жадно блеснули.
- Дай-ка... - Покачал на своей черной ладони монеты, они теперь засверкали особенно ярко. - Вор, что ли? Или анархист? От Чека несесся?
- Вали. Неси. Одна там, другая - здесь.
Наверное, профиль царя обходчик держал в руках первый раз в жизни. Его словно ветром сдуло...
"Вот... - подумал Ильюхин. - Учили - "не укради". А получается, что и от краденого может быть толк. Истинное противоречие..."
Запыхавшийся железнодорожный служащий примчался с грязным замасленным мешком за спиной, восторгом в глазах и холопской усмешечкой на обветренных губах.
- Как велели... А я от щедрот своих еще добавил и справку эту... У меня новая есть... - Протянул мятую истертую бумажку, Ильюхин прочитал: "Дана Авдухину Ермолаю Тимофеевичу в том, что оный Авдухин является служащим 118 дистанции пути в качестве путевого сторожа". Стояла малограмотная подпись, но печать, похоже, была настоящая.
Отдал монеты, услышал в спину благодарственное: "не попадись, любезный!" - и быстрым шагом направился к полковнику. Тот ждал в полнейшем недоумении.
- Вот... - Отдал мешок и справку. - Переодевайтесь. Старую одежду мне. Потом - на станцию и первым же поездом - со всех ног! Иначе вас подвергнут этому самому... Остракизьму.
Полковник заплакал. Он рыдал по-женски, всхлипывая и размазывая слезы по небритому лицу, давно нестриженные волосы разлетелись от ветра в разные стороны, и стал похож бывший преподаватель академии на святого с иконы, виденной Ильюхиным когда-то в детстве...
- Храни тебя Бог, служивый... - выдавил сквозь спазмы. - Выходит, бородастенький этот приказал меня... в расход?
- Выходит, так... Если что - обо мне ни слова!
- А письма... письма как же? - забеспокоился чудом воскресший. - Здесь же мало кто знает язык галлов...
- Это ничего... - почти ласково отозвался Ильюхин.
Потом он взял мешок - уже с офицерской одеждой, отошел за стену пакгауза и аккуратно поджег. Задымило, пламя на глазах уничтожало офицерский костюм. "Так и Россия наша дымом уйдет... - подумал горько. - И сколько еще душ призовет Господь по злобе нашей и ненавистности..."
Юровскому доложил четко и кратко. Тот выслушал и кивнул.