Читать «Русь (Часть 2)» онлайн - страница 124
Пантелеймон Сергеевич Романов
- Как это на тебя похоже! - заметил Митенька. - Если есть - хорошо, а нет - у тебя тоже хорошо.
- Что ж тут такого? Ум принимает как истину утверждение факта и потом отрицание этого факта также принимает как истину.
- Ну, а в данном-то случае?
- Что в данном случае?
- Да почему хорошо было бы, если бы я сидел и размышлял?
- Место хорошее. Хороший масштаб для оценки вещей дает, - отвечал Валентин, показав на могильные плиты.
- А почему было бы хорошо, если бы я не размышлял?
- Потому что, значит, прочный человек, если можешь сидеть на этом камне и ни о чем не думать. Люблю монахов, - сказал Валентин, как всегда ответив вскользь на вопрос и переходя к другому. - Всегда они выбирают для жизни и смерти красивые места. Прожить жизнь в красивом месте хорошо: останутся хорошие воспоминания о земле. И хорошо, что стеной отгородились. Я пожил бы тут.
- Как странно! - сказал Митенька. - Я сейчас думал о том же. Только бы без этого божественного и без звона.
- Нет, звон необходим, - возразил Валентин, - я люблю, когда много звонят колокола. Жизнь кажется тогда священной и торжественной. Я бы на всех деревьях колокольчиков навешал. Земля любит звон. И монахом охотно бы сделался, - продолжал он. - Вставать до зари, зажигать свечи под каменными сводами, жить, когда на земле все еще спит и только бодрствуют в небе одни звезды... Хорошо! - сказал, еще раз оглянувшись, Валентин. И, указав рукой на вившихся у могильных цветов бабочек, прибавил: - У них все тут есть и все вместе: радость жизни с ее неведением и смерть с познанием всего. - И как бы про себя проговорил задумчиво: - Да, смерть - познание всего. Им бы сюда вина побольше и женщин.
- Как ты можешь говорить такие вещи!.. - сказал Митенька и даже испуганно оглянулся. - Неужели тебя самого-то не оскорбляет?
- Чем оскорбляет? - спросил Валентин, вглядываясь в надпись на плите.
- Несоответствием между такой вольностью и...
- Божественным?.. - подсказал Валентин. И прибавил: - Все божественно. Человек когда-нибудь поймет это.
- Вот и получится вместо монастыря свинство.
- Ну, свинства не получится, - сказал Валентин. - Нет, женщины и вино в монастыре необходимы. А то здесь смеху и веселья совсем не слышно. Целая половина урезана. Все торо-пятся и делают не по порядку. Полная тишина будет и без того там.
- Я заметил, - сказал Митенька, - что ты жизнерадостный человек, а часто говоришь о смерти.
- Ну как же часто, я не говорю. А если и говорю, то это естественно: смерть - познание всего и верный масштаб для оценки вещей.
Он наклонился к могильной надписи и долго вглядывался в нее.
- "Соня Бебутова, скончалась 17-ти лет в 1840 году". Ей сейчас 91 год. Но в то же время ей так и осталось 17. Пройдет 1000 лет, ей все будет 17. Сроки, очевидно, только для земной жизни, потому что никому в голову не придет сказать, что ей 91 год. И там, наверное, лежат среди костей ее волосы, такие же молодые и шелковистые, как сорок и шестьдесят лет назад.
Он перевел взгляд на другие кресты и старые памятники под березами и долго смотрел на них; потом как-то странно оглянулся по сторонам.