Читать «Нечто под маской» онлайн - страница 12

"Целуетесь, милуетесь?" - глядела она из-под модных очков на молодую пару. - "Совет, да любовь..."

И почему-то от этих, казалось бы, простых и ничем не оскорбительных слов Рите становилось не по себе. Она сама себе стыдилась признаться в том, что жутко боялась своей свекрови. От этого страха она не знала, куда деться. Она боялась её пронзительных черных глаз с густыми бровями над ними, боялась толстых губ, с которых всегда было готово сорваться острое словцо. Рита поражалась, насколько эта женщина глубже, умнее тех стихов, которые она пишет. Писала же она, в общем-то сущую чушь, примитивную, конъюнктурную, порой злую, порой слащаво-добренькую. Не было в этих, с позволения сказать, стихах ни образа, ни мысли, они вызывали чувство какой-то неловкости и, читая их, порой хотелось запустить толстым томиком в голову автора шедевров, но в э т у голову не то, чтобы можно было что-то запустить, и в глаза-то посмотреть было боязно, до того уж они были глубоки, до того уж они много понимали и своеобразно воспринимали действительность. Впоследствии Рита поняла свекровь - она писала только то, что нужно для данного исторического момента, и поэтому всегда оказывалась на плаву, до того времени, пока к изданиям не стали подходить с коммерческой точки зрения - попросту, купят читатели или не купят. Но её книги покупать никто не хотел, как и многих именитых членов Союза писателей. Ну не хотят читатели, и все тут. Ничего не поделаешь. Рита иногда думала - а ведь если бы она писала не то, что нужно, а то, что хочет, ведь интереснейшая получилась бы книга. Интереснейшая и страшная книга...

О свекрови она знала очень мало. Сама она о себе практически ничего не рассказывала, ничего не говорил о ней и Степан. Когда Рита что-то про неё спрашивала, он все переводил в шутку. Зато порой сама Ольга Александровна, будучи в хорошем настроении, выпив рюмочку-другую водки и закусив простой пищей - селедкой, огурчиком, рассказывала невестке о своих встречах с сильными мира сего и со знаменитостями. Например, как она с мужем была на приеме у Сталина. "Я ему понравилась, Риточка, я женщина, я это чувствую. Он так сверкнул на меня своими желтыми глазами. А взгляд у него был - ужас... Ты знаешь, признаюсь по секрету от этого взгляда со мной тогда произошла авария, до того я испугалась... Такой внутренней силищей обладал этот невысокий, рябоватый грузин, такой силищей..." А сказал он что-то такое, типа: "Красивую жену взял ты себе, Егор, береги ее..." Точно и не припомню его слов. И пришлось нам с приема срочно ретироваться. Егор тогда очень обозлился на меня, обозвал зассанкой и дома отлупил весьма значительно... Я не обиделась, знала, что он прав, нельзя так распускаться, даже при виде вождя..."

Это был самый смачный рассказ из репертуара Бермудской. Говорила она и о встречах со знаменитыми писателями, актерами, режиссерами, политическими деятелями. "А Пастернака вы тоже знали?" - задала неуместный вопрос Рита, обожавшая Пастернака. - "Разумеется", - мрачно ответила Бермудская. Степан укоризненно поглядел на неграмотную жену, понятия не имевшую о том, что Бермудская была одним из главных обличителей опального поэта на писательском собрании в пятьдесят восьмом году. Она назвала его продажной шкурой и заявила, что все его творчество не стоит и выеденного яйца. Все это Рита узнала только впоследствии, так же как и о деятельности Егора Степановича Балясникова, принявшего деятельное участие в судьбах многих людей, в том числе и деятелей искусства. Рита содрогнулась, читая мемуары о той семье, в которой прожила более пяти лет.