Читать «Дневник (1887-1910)» онлайн - страница 124

10 июля. Во мне живет человек, который может каждый день писать по одному акту пьесы; но я заковал его в цепи и запер в трюм.

11 июля. Не золотой век, а век золота.

9 августа. Подумать только, что когда-нибудь мои друзья встретятся и скажут:

- Ты слышал! Наш бедный Жюль Ренар...

- Да, да. Ну и что же?

- Как что же? Умер.

* Бывают часы, когда все слова приходится искать в словаре.

11 августа. Часы отвращения, когда хочется не иметь никакого отношения к самому себе.

* Сон, мелко нарубленный на тысячу коротких пробуждений.

* Уже написанное слово держит меня тысячью нитей, которые я не сразу обрубаю.

16 августа. Депеша министра Жоржа Лейга - Эдмону Ростану от 13 августа 1900 г.: "Г-ну Ростану, писателю, улица Альфонс де Невиль, 29. Дорогой Ростан! Жюль Ренар, которого вам угодно было мне рекомендовать, получит крест. Он будет представлен к награде по случаю выставки. А вы, дорогой господин Ростан, получите завтра розетку офицера Почетного легиона. Счастлив, что превратности политики и жизни позволяют мне дать это свидетельство моего преклонения перед одним из тех, кто более всего служит украшением французской словесности. Сердечно ваш Жорж Лейг".

8 сентября. Тетива моей фразы всегда натянута.

9 октября. На ручке для пера - колокольчик, чтобы мне не задремать.

* Каждое из наших произведений должно быть кризисом, почти революцией.

* Такое состояние ума или, скорее, сердца, что мы не удивились бы, если бы туфли закричали, потому что они надеты на нас.

* Орден. Сколько поздравлений! Точно я разрешился от бремени.

* Уверен, что, решив говорить одну лишь правду, я высказал бы не бог весть что.

12 октября. Дерево раскачивается, как жираф, который спит стоя.

* Подобен воде, которой не хотелось бы ничего отражать.

19 октября. Антуан с голой шеей, стоя, долго бреется - три или четыре раза подряд, - потом валится в кресло, так и не сняв грубые башмаки господина Лепика, и начинает разговор. Он любит, чтобы его слушали, и я стараюсь быть внимательным слушателем. Брюзга, колючий, он, видимо, нуждается в нежности. Хвастает, что никого не боится и что "ударил Бауэра головой в живот".

Антуан тщеславен, не прочь получить орден и хочет стать директором театра Одеон.

- Я хочу быть чиновником в хорошем театре и выручать восемь тысяч в вечер на ваших пьесах. Вам нужно быть в Академии. Несчастье, что Золя не в Академии. Во-первых, это канон. И кроме того, дело Дрейфуса приняло бы другой оборот, если бы под "Я обвиняю!" стояла подпись: "Эмиль Золя, член Французской академии".

14 ноября. У него много таланта, но только литераторского; его книги только книги.

* Перелистываю страницы этого "Дневника": все же это лучшее и наиболее полезное, что мне удалось сделать в жизни.

15 ноября. Природа ненавидит болтунов.

16 ноября. Счастье, которое нам приписывают другие, еще усугубляет тоску при мысли, что мы вовсе не счастливы.