Читать «Кегельбан для безруких, Запись актов гражданского состояния» онлайн - страница 6

-- Она ему не понадобится. Его посадят в тюрьму или в сумасшедший дом, как только поймают,-- сказал Саша,

Сусанин усмехнулся:

-- Югина не поймают. Он переоделся грудным ребенком и скрывается в родильном доме. А если за ним придут, мы перепрячем Югина в детский дом, или я усыновлю его под псевдонимом. В конце концов, он наш друг, и того Цербера, которого алкоголики споили насмерть, подарил ему я... Но это -- другой разговор. Вернемся к пропойцам, все более распоясывавшимся, все обильнее окроплявшим места пьянок самым постыдным образом. Даже в сортире "Незабудки" запах мочи не бывает такой резкий, какой стойко удерживался в подъезде. И вот тогда нынешний костяк Домсовета, состоящий из майора...

-- Какого майора?

-- Майора в отставке Клавдия Ивановича Сплю. Вы же его знаете? Так вот: из майора, вдовствующей санитарки леса Анны Петровны и пенсионера Толика, которого все зовут Столик за то, что он -- скороспелый пенсионер. Этот костяк, вняв моим советам, решил закрыть входную дверь. Был послан герольд по квартирам с приказом собрать жильцов у подъезда. Там постановили: врезать замок и поручить Сплю изготовление ста девяноста дубликатов ключа. Вот тут-то проявил ревизионизм и уход от линии подъезда наш Бутылки: тех, кто наливал ему полстакана и оставлял пустую посуду, он приглашал в подъезд. За ревизионизм Бутылки был бит и лишен права самостоятельного входа в дом, и, оставшись без винной ренты, сильно загоревал и перед алкоголиками поклялся отомстить. Не прошло двух дней, как во всех туалетах в бачках булькал кипяток. Гадить приходилось стоя, как в древнем Египте, потому что сесть на раскаленный унитаз никто не решался. Слесарь был повторно бит и заперт в сортире. Я сам принят и той акции участие. В толь из-под двери валил пар. Бутылки рыдал и молил о прощении. Когда его выпустили, он был похож на совхозный помидор. Он капитулировал, а домовая общественность на радостях, на взлете активности решила создать подъездный сонет и дать ему всевозможные права без обязанностей. Местом заседаний костяк Домсовета выбрал подвал, в котором процветал склад винного магазина, и бросился в бумажную борьбу за подвал, и опять вышел победителем, сплоченный, как ком снега после дождя. Пенсионеры покрасили добычу, соорудили какое-то подобие сцены и трибуны, Столик притащил с помойки столик для президиума, а Сплю собрал со всех жильцов по три рубля и откуда-то приволок стулья. Старые, но сидеть на них можно...

Подряников улыбнулся Это были списанные стулья из красного уголка типографии. Они подлежали уничтожению, и Саша, кое-как подлатав, "уничтожил" их Клавдию Ивановичу по два рубля за штуку.

-- ...И вот, в какой-то вечер, мы собрались в подвале, выбрали президиум из пенсионеров и приняли устав. Разошлись только в вопросе, сколько человек от одной квартиры имеет право голосовать, да еще Сплю требовал себе два голоса как председатель. Я предложил распределять голоса по числу комнат в квартире, а дедушка Клава, уже тогда ненавидевший меня, заявил, что я, Бутылки и Югин вообще недостойны иметь решающий голос. Я -как аморально-устойчивый тип, Бутылки -- как пособник алкоголизма в подъезде, Югин -- за незаконное хранение огнестрельного оружия. Заодно меня лишили и совещательного голоса, аргументируя тем, что я много говорю. Тогда я попросил предоставить мне право вето. Никто не знал, что это такое, и мне разрешили. А Сплю разрешили голосовать двумя руками