Читать «Филипп Киркоров» онлайн - страница 4

Вспоминает И. Резник: "Однажды Филипп привез из Софии несметное количество кассет с записями, как он сказал, новейшей поп-музыки. "Новейшая" музыка оказалась "джентльменским набором" набивших оскомину штампов. Но все же две симпатичные мелодии в этом разливанном море удалось отыскать. Одна позже стала носить имя небезызвестного Синдбада-морехода, а другая, танцевальная, являвшая собой симбиоз греческого "сиртаки" и еврейского "фрейлехса", превратилась в песню "Дети Адама и Евы". Их-то и спел Филипп на моем вечере. И имел успех! Это было его победой. А ведь выходил он на сцену первым, когда публика, только что устроившаяся в удобных креслах, еще разглядывала оформление сцены, перешептывалась, роняла гардеробные номерки, дожевывала конфеты... Мало того, предвкушала встречу с Пугачевой, Гвердцители, Вайкуле...

А тут выходит этот долговязый полуболгарский Нарцисс и... завораживает зал!.."

Судя по всему, в тот вечер Филипп сумел покорить не только рядового слушателя, но и саму Пугачеву. Иначе чем объяснить факт, что сразу после "Вернисажа" Алла Борисовна пригласила Филиппа поработать в ее Театре песни и отправиться с ней на гастроли. Киркоров был на седьмом небе от счастья, однако от лестного предложения вынужден был отказаться - приближались госэкзамены в училище. Успешно сдав их, он уехал на гастроли в Болгарию, затем в Монголию, в глубине души страшно переживая, что так нелепо сорвались гастроли с Пугачевой. Теперь, думал он, Пугачева никогда больше не пригласит его к себе. Но он ошибся. Когда в ноябре Киркоров вернулся в Москву, Пугачева позвонила ему и предложила принять участие в "Рождественских встречах". Отказ от такого предложения для Киркорова был бы равносилен самоубийству.

На тех "Встречах" с Киркоровым произошел неприятный инцидент, о котором долго судачила вся поп-тусовка. Что же случилось? После того как Филипп выступил и пришел за кулисы, к нему внезапно подошла певица Ольга Кормухина и принялась учить его уму-разуму. Далее послушаем самого Ф. Киркорова:

"Я не знаю, с чего ей взбрело в голову устроить со мной разборку из-за того, что ко мне в двадцать лет пришло то, что не пришло к ней? Мол, это все незаслуженно, фуксом. И она начала учить меня долго и нудно, как надо петь, как надо жить, что я не умею делать ни того, ни другого. Я, естественно, прервал ее, когда терпение истощилось: "Не надо лезть в мой огород, Оля. Я ведь в твой не лезу". У нее эти слова вызвали совершенно дикую реакцию, и она поперла на меня с тумаками. Я ответить не мог...