Читать «Исповедь графомана» онлайн - страница 10

скинуть малость со счетов.

Это что же за расценки?

Кто их выдумал, ответь?

За такие, тетя, пенки

можно быстро загреметь.

Совращенье молодежи

в нашем обществе ого!

Ладно задрала одежу,

но ведь ты зовешь "того"...

Ну, а может вдруг заманишь

и совсем не для того,

даже, может, не покажешь,

ни того и ни сего".

Округлила тетя зенки:

"Да не вру я про "того".

И опять пошли прищемки

И повыше кое-что.

Я стоял ужасно красный,

так как видел все впервой.

Тут пришел грузин носастый

и сказал: "Хочу такой".

Понял я, что карты биты,

враг от кары ускользнет

с этим хахалем небритым

от кого винищем прет.

Он, как видно, той закваски,

чуждой людям СэСэСэР,

за такие капзамашки

он достоин строгих мер.

Только я успел подумать

про интриги капврагов,

он успел ей деньги сунуть

да и с нею был таков.

Вот он мой рассказ правдивый

для мужчин, что с головой.

Мы должны вести незримый,

самый главный в жизни бой.

Так что, если даже слабы,

на вокзалы ни ногой,

там вас ждут плохие бабы

с репутацией дурной.

Пародии пародиями, но я не забывал и про прозу. В ту осень я увлекся рассказами Михаила Зощенко, которые читал запоем ночи напролет, причем иные читал по нескольку раз и знал наизусть, вплоть до запятых. Само собой, мне захотелось написать нечто подобное, но уже на современном материале. Так в октябре 83-го на свет явился целый цикл моих рассказов "под Зощенко". Приведу лишь два из них.

Когда сходятся вкусы

Я баб лучше вас знаю, поэтому советую в этом деле со мной не спорить, а сидеть и молчать. Оттого я и не женюсь никогда, что на этом деле погорел и поумнел одновременно. Было это давненько, но я помню все, как будто это давеча приключилось, даже отдельные детальки отчетливо так вылупляются.

В тот день получку у нас на заводе задержали, пришлось обождать. А пока ждал, время к вечеру, на удицу вышел, хоть глаза выкалывай, ничего не видать. Иду я, значит, по улице в настроении бодром и даже чего-то веселое под нос себе насвистываю. Вдруг на углу, ка раз возле продуктового и парикмахерской, где я намедни стригся и меня на семь копеек обсчитали, одходит ко мне такая клевая девочка, что я рот раззявил, так меня ее ножки и прочий фурникет заворожили.

- Извините, - говорит она таким англельским голоском, - я домой возвращаюсь, а там за углом какие-то мужчины стоят и мне одной страшно. Не проводите ли вы меня

Я говорю:

- С привеликим удовольствием я вас, дорогая, провожу, так как я боксом занимаюсь и троих одним ударом мне плевое дело укантовать.

И тут она взяла меня под руку и мы пошли вдоль о улице смело и ысоко держа головы. Я хоть про бокс наврал, но чувствовал себя тогда замечательно и если бы кто тогда мне под руку попался, я бы его за эти ножки так отдубасил, что он многое бы чего подзабыл.

Идем мы, значит, себе, а я ее расспрашиваю, то есть некоторыми детальками ее биографии интересуюсь. Узнал я, что звали ее Оля и была она студенткой какого-то там института из четырех или пяти букв, какие я не запомнил, а помню только, что буква "и" два или три раза попадалась. Я сказал, что меня зовут узьмой, на что она громко рассмеялась и сказала, что такое имя ей очень даже симпатично и я почувствовал как она прижалась ко мне своим бочком, а может, это мне только показалось.