Читать «Гусарские страсти эпохи застоя» онлайн - страница 5

Выпили. К скамейке подскочил еще один тип, которого, сидя спиной, сразу не заметили. Он схватил Ромашкина и Кирпича за горло и принялся душить, громко хохоча при этом.

- Отстань, гад! - прохрипел Володька. - Кто это?

- Сережка? - спросил Никита пытаясь вывернуться.

Димка-художник скорчил свирепую гримасу и замахнулся тростью на нападавшего.

- Не тронь! Я свой! - воскликнул "душегуб". - Сейчас додушу этих, и будем вместе пить.

Приятели хрипели, извивались и, наконец, Кирпичин вырвался из цепких объятий и уже собрался дать в нос нападавшему, но вместо этого расхохотался.

- Точно, Серега! Здорово, Большеногин! Привет сволочь!

- Я ему сейчас эти лишние ноги буду обламывать! - воскликнул Ромашкин. - Узнаю по дурацкой привычке мучить и нападать на друзей.

- Но-но! Не тронь! Зашибу! - воскликнул Сергей и бросился обнимать друзей.

В его железных тисках заскрипел даже громила Кирпич.

- Ну, ты, "железная лапа", полегче! Я ж тебе не Маугли. Ослабь хватку, шею сомнешь, а мне завтра работать!

- Откуда ты объявился, скотина? - ласково спросил Никита. - Десять лет ни гу-гу и, на тебе, нарисовался. Представляешь Вовка, я ему пишу письма, в гости зову, а он мне телеграмму присылает: "Спасибо, друг, что помнишь, скоро напишу!" Проходит год, я вновь ему письмо, а он мне опять телеграмму: "Никита! Рад твоему письму, спасибо, скоро напишу!" Я через полгода опять царапаю весточку, зову на встречу ветеранов-однополчан, а в мой адрес очередная благодарственная телеграмма. О жизни "Большой ноги" узнавал через родителей, они рассказывали, что да как. А после третьего безответного письма у меня бумага кончилась, да и ручка писать перестала.

- Никита! Прости засранца! Ну, что поделать, каюсь, виновен, больше не буду, исправлюсь!

- Врешь! Будешь и не исправишься! Знаю я тебя, чертяку.

Друзья крепко обнялись, расцеловались. Кирпич тут же налил по стопорю.

- Димка - десантник, художник. Это Серж - мой бывший вечный подчиненный. Взводный, а затем и ротный. Краса и гордость нашего мотострелкового полка, граф, орденоносец, командир лучшего взвода, но сам неисправимый разгильдяй.

- Сам такой! - ответил Сергей.

- Я и не отказываюсь, - ответил Никита. - Ты откуда? Каким ветром занесло?

- Примчался на день, завтра улетаю за границу, к арабам. Все позже расскажу. Сейчас лучше вы о себе!

К столику подошли два москвича, сослуживцы из соседнего пехотного полка, Василий Семеныч Котиков, Вася Дибаша и Саня Смирницкий. Народ принялся знакомиться, кто с кем был не знаком.

- Нет, мужики, в разговорах не успеем выпить. Отставить болтовню! рявкнул Кирпич. - Вздрогнули!

Приняли "на грудь" по соточке, закусили огурцами.

- О! Черт, дурная моя голова! Чем закусывали?! У меня же балык! воскликнул Серж и принялся доставать из дипломата рыбу в пакетах, и икру в банках.