Читать «Смерть Петра Скавлукова» онлайн - страница 5

Потом собеседник выпил и ушел, а вместо него появился другой. Он понимал Скавлукова и кивал головой.

— Мне в ремеслухе премию за рационализацию выдавали… И грамоты! Я их полчемодана вожу — вот! Из армии семь штук и тут уже четыре! Я в Москве как на духу… Наша стройка в Госплане отдельной строчкой фигугу… рирует. Они поймут. Столовка, почта да клуб!.. А в столовке воруют. Ты посмотри, она же вечером, после закрытия, целую сумку домой тащит… А трубы — тоже брак!

— Я тебе скажу, — говорил Скавлуков, трогая собеседника за рукав на улице и прижимая его к обочине. — Они трубы двенадцати миллиметров вместо пятнадцати по норме ставили… Сорок две трубы по всей трассе! Насыпь десять метров, и к чертовой бабушке… Премиальные, план… А те! А по плану мы построили всё! А мы-то опять раскапываем и трубы меняем, потому что хорошо — хватились, а то бы поезд…

За это голову надо снимать, а? А там знают, в Москве? Не-е… Там уже написано, что мы построили. И премии там, и…

Потом Скавлуков ехал в местном поезде, два товарных вагона с лавочками и открытыми на обе стороны дверями.

И там, где появлялись у дороги люди, греясь у тут же разведенного костра, поезд останавливался, сажал всех и ехал дальше.

Скавлуков дремал, навалившись на кого-то, тоже дремавшего, и видел во сне, что он скоро приедет в Москву.

Дальше он и сам бы не смог понять, где сон, где явь, потому что на одной остановке ему показалось, что он приехал в Москву. И он спрыгнул на полотно.

Он пошел медленно в поле и всё рассказывал кому-то неведомому о себе. Но совсем не жаловался, а просил помочь и почему-то вспомнил про случай с ботинками и многое другое.

Потом, уже сидя на снегу, вспомнил, что до сих пор не разыскал домоуправа Дьяченко, которому надо рассказать о замерзшей воде в кране. Он хотел подняться, бежать и искать Дьяченко, но не смог. Тогда решил, что, в общем, водопровод тут ни при чем и неважно, работает он или нет, если он успел рассказать тут, в Москве, главное.

И он замерз.

Хоронили Скавлукова в четверг, а накануне в клубе отменили все мероприятия, оттого что в нем находилось тело.

Всех людей его бригады отпустили с работы в двенадцать часов, некоторые пошли в клуб, но большинство — домой, торопились использовать время для собственных нужд.

В час дня тело вынесли из клуба и на медленной машине повезли по центральной улице на край поселка, где находилось новенькое, с иголочки кладбище с крашеными пирамидками, не успевшими облезть.

Хотя оркестрантам Дьяченко оплатил заранее их работу (чтобы выпили для возбуждения), они играли мало, а больше переговаривались, ожидая конца церемонии и мечтая еще о выпивке. Первым у гроба выступил мастер Артем Иванович. Он охарактеризовал Скавлукова как исполнительного рабочего, комсомольца, всегда бывшего примером для других.

— Мы все любили его, — сказал в конце мастер и вынул грязный платок. Он плакал по-настоящему. Скавлуков чувствовал это, и он проникся вдруг уважением к мастеру. «Хороший был человек-то, оказывается, Артем Иванович, зазря я злился на него», — еще решил Скавлуков.