Читать «Ярмарка Святого Петра (Хроники брата Кадфаэля - 4)» онлайн - страница 142

- Я опасался, что все кончится гораздо хуже, - сказал Радульфус, облегченно вздохнув. - Слава Богу, гости аббатства не пострадали, ну а теперь опасность миновала. - Он помолчал, размышляя. - Этот молодой человек, так много сделавший для нас и для девушки, - ты, кажется, говорил, что он сын провоста?

- Да, отец аббат. И я, с твоего дозволения, хотел бы пойти к нему домой подлечить ожоги и его, и мистрисс Вернольд. Хоть они и не слишком тяжелые, лучше заняться этим не откладывая.

- Вот и займись, с Божьим благословением. Это кстати - заодно ты сможешь передать кое-что провосту. Скажи мастеру Корвизеру, что я, со всем подобающим почтением, прошу его удостоить меня своим посещением завтра поутру, ближе к концу капитула. Я должен обсудить с ним одно дело.

Мистрисс Корвизер рвала и метала, да и как же иначе. Ее непутевого сынка только что выпустили из темницы, а он тут же запропастился невесть куда. Уж полночь минула, а о нем ни слуху ни духу. Не меньше дюжины раз она божилась, что умывает руки и больше даже думать не станет об этом бездельнике, - пусть делает что хочет и идет куда хочет, хоть прямиком к вечной погибели. Однако муж никак не мог уговорить ее улечься в постель. Стоило ей заслышать что-то похожее на звук шагов, как она тут же летела к дверям с бранью на устах и с надеждой в сердце.

И он наконец появился - пропахший дымом, в разорванной рубахе, с опаленными волосами, бережно поддерживая незнакомую большеглазую девушку. Следом за ним шел монах из обители Святых Петра и Павла. Юноша выглядел таким повзрослевшим, что это заставляло забыть о его драной одежде и перепачканном лице.

Вместо того чтобы поносить сына или осыпать его ласками, матушка Корвизер взяла обоих за руки, провела в дом, усадила за стол и принялась хлопотать по хозяйству, чтобы накормить и напоить их, изредка подбадривая сына и его гостью заботливыми словами.

Филипа мать ни о чем не расспрашивала, хотя не приходилось сомневаться, что завтра она вытянет из него всю историю. Пока же брат Кадфаэль вкратце поведал ей самое основное, одновременно очищая, смазывая и перевязывая ожоги, сильные на руке Эммы и послабее на руке и на лбу Филипа. Он решил, что сейчас особо распинаться о геройстве юноши не стоит. Пусть его матушка в свое время услышит об этом от Эммы, так оно, пожалуй, будет лучше.

Эмма почти ничего не говорила, пребывая в блаженном изнеможении, но почти ни на миг не отводила глаз от Филипа. Когда же ей все-таки случалось посмотреть в сторону, взору девушки представало солидное, без вычурности убранство, обычное для жилищ зажиточных горожан. К такой обстановке она привыкла с детства и чувствовала себя так, будто вернулась домой. Она радостно улыбалась, и ее улыбка говорила сама за себя, а все матушки мастерицы примечать такие взгляды и толковать их значение. Эмма полностью очаровала госпожу Корвизер. Заботливо кудахтая, словно наседка над выводком, та расстелила постель, уложила Эмму и напоила ее приготовленным Кадфаэлем маковым отваром, чтобы девушка позабыла о боли и поскорее уснула.